Справочник Бухгалтера

Смирнов А.В., Калиновский К.Б. Уголовный процесс. СПб.: Питер, 2005. 272 с. – (Серия «Краткий курс»).

1-е изд. | 2-е изд. | последнее издание 2015 года | скачать или читать в PDF

Глава 7. Меры процессуального принуждения

§ 2. Задержание подозреваемого и обвиняемого

Задержание подозреваемого – это неотложная мера процессуального принуждения, применяемая органом дознания, дознавателем, следователем или прокурором на срок не более 48 часов с момента фактического задержания лица по подозрению в совершении преступления (п. 5 ст. 11 УПК).

Фактическое задержание (захват) – это конкретные принудительные физические действия по нейтрализации вероятного преступника, лишении его свободы передвижения (п. 15 ст. 5). Фактический захват может быть элементом уголовно-процессуального задержания, если он завершается кратковременным содержанием под стражей подозреваемого.

Уголовно-процессуальное задержание надо отличать от административного задержания, которое регламентируется КоАП РФ и применяется по делу об административном правонарушении, а также от задержания, предусмотренного Уголовно-исполнительным кодексом РФ (ч. 2 ст. 30).

В отличие от меры пресечения в виде заключения под стражу задержание характеризуется признаками неотложности и кратковременности.

В силу неотложности задержание производится лишь на начальном этапе уголовного преследования без санкции прокурора или суда. Поэтому нельзя дважды задержать подозреваемого или обвиняемого по тем же самым основаниям, так как после первого задержания не­отложность ситуации расследования утрачивается.

Задержание должно быть кратковременным. До судебного решения никто не может быть подвергнут задержанию на срок более 48 часов с момента фактического задержания (ч. 2 ст. 22 Конституции РФ, ч. 1 ст. 10 УПК).

Задержание делится на две разновидности: задержание обвиняемого и задержание подозреваемого.

Задержание обвиняемого — это неотложная мера процессуального принуждения, содержание которой состоит в кратковременном содержании под стражей обвиняемого в целях незамедлительного доставления его в суд для рассмотрения ходатайства органов уголовного преследования об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу (ч. 3 ст. 210 УПК). Основанием для задержания обвиняемого является необходимость рассмотрения в суде обоснованного ходатайства следователя об избрании в отношении разыскиваемого обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу. Цель состоит в незамедлительном доставлении обвиняемого в суд для рассмотрения указанного ходатайства. В качестве мотива выступает опасение, что обвиняемый уклонится от явки в судебное заседание. Условием служит вынесение обоснованного постановления о привлечении в качестве обвиняемого, а в исключительных случаях — обвинительного акта.

Задержание подозреваемого предусмотрено гл. 12 УПК представляет собой не­отложную меру процессуального принуждения, содержание которой состоит в кратковременном содержании под стражей лица с целью установить его причастность к совершению преступления и необходимость применения меры пресечения в виде заключения под стражу.

Закон предусматривает четыре основания для задержания подозреваемого (ст. 91 УПК).

1. Лицо застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения.

2. Потерпевшие или очевидцы указали на данное лицо как на совершившее преступление.

3. На этом лице или его одежде, при нем или в его жилище будут обнаружены явные следы преступления.

4. Имеются иные данные, дающие основание подозревать лицо в совершении преступления. Эти данные — менее весомые доказательства виновности, нежели явные следы преступления (сходство внешности подозреваемого с описанием преступника, явка с повинной, показания лиц, не являющихся очевидцами, и т. д.).

По данному основанию задержание возможно при наличии одного из четырех дополнительных условий: если это лицо пыталось скрыться, не имеет постоянного места жительства, не установлена личность подозреваемого или в суд направлено ходатайство об избрании в отношении данного лица меры пресечения в виде заключения под стражу.

Цели задержания подозреваемого логически вытекают из оснований его освобождения (ст. 94 УПК). Задержание предназначено для: 1) проверки подозрения — установления причастности или непричастности лица к совершению преступления; 2) определения оснований для применения меры пресечения в виде заключения под стражу.

Мотивами задержания являются опасения, что лицо, подозреваемое в совершении преступления, может воспрепятствовать производству по делу: скрыться, продолжить преступную деятельность или помешать установлению истины (угрожать свидетелю, иным участ­никам процесса, уничтожить доказательства).

Условия задержания подозреваемого разделяются на общие и специальные. Общими условиями процессуального задержания (как и применения всех мер процессуального принуждения) являются: 1) наличие возбужденного уголовного дела; 2) надлежащий субъект применения этой меры; 3) надлежащий объект задержания — задерживаемое лицо.

Специальное условие задержания вытекает из его цели — определить необходимость заключения под стражу. Задержание допускается лишь при подозрении в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы (ст. 91). Вторым специальным условием задержания является соблюдение дополнительных требований, связанных со служебным иммунитетом отдельных категорий должностных лиц (ст. 449).

Процессуальный порядок задержания складывается из следующих этапов (ст. 92 УПК).

1) Фактическое задержание (захват), доставление подозреваемого и вынесение постановления о возбуждении уголовного дела. С момента фактического задержания исчисляется 48 часовой срок кратковременного содержания под стражей, и защитник допускается к участию в деле.

2) В срок не более трех часов с момента доставления должен быть составлен протокол задержания, который является основанием для помещения подозреваемого под стражу. Копия протокола вручается подозреваемому по его просьбе.

3) В течение 12 часов с момента задержания уведомляются о произведенном задержании: прокурор, близкий или иной родственник подозреваемого , командование воинской части (если подозреваемый является военнослужащим), представительство иностранного государства (если подозреваемый является его гражданином или подданным), защитник подозреваемого, который должен располагать информацией о месте или о перемене места содержания задержанного.

4) Не позднее 24 часов с момента фактического задержания подозреваемому должна быть предоставлена возможность дать показания в присутствии защитника, если он добровольно от него не отказался. До начала допроса подозреваемый имеет право на свидание с защитником продолжительностью не менее 2 часов.

5) Содержание подозреваемого под стражей регламентируется законом РФ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 15 июля 1995 года. Условия содержания не должны причинять подозреваемому дополнительных лишений или преследовать цель незаконно воздействовать на него. Встречи оперативного работника с подозреваемым допускаются только по письменному разрешению лиц, в производстве которых находится уголовное дело.

6) Задержание подозреваемого завершается одним из трех решений:

Освобождением подозреваемого в связи с неподтверждением подозрения, отсутствием оснований для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу, незаконностью задержания или истечением срока задержания.

Применением меры пресечения в виде заключения под стражу.

Продлением срока задержания судом не более чем на 72 часа для предоставления органами уголовного преследования дополнительных доказательств, подтверждающих необходимость заключения под стражу.

При необходимости сохранения в интересах предварительного расследования в тайне факта задержания уведомление с санкции прокурора может не производится, за исключением случаев, когда подозреваемый является несовершеннолетним (ч. 4 ст. 96 УПК).

ЦЕЛЬ ЗАДЕРЖАНИЯ ЛИЦА ПО ПОДОЗРЕНИЮ В СОВЕРШЕНИИ ПРЕСТУПЛЕНИЯ

Исламов М.Э., соискатель

Тюменский государственный институт мировой экономики, управления и права Перейти на Главное МЕНЮ Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ

Достижение целей уголовно-правовой политики государства во многом зависит от того, какие механизмы и способы имеются в наличии у органов и должностных лиц, применяющих действующее законодательство. Назначение уголовного-судопроизводства предусматривает защиту конституционных прав и свобод гражданина, юридических лиц от преступных посягательств, в равной степени, как и граждан от незаконных ограничений их прав со стороны государственных органов, осуществляющих уголовное преследование.

Привлечение человека к уголовной ответственности очень часто начинается с его задержания в качестве подозреваемого. В связи, с чем очень важно обеспечить права и свободы человека именно в этот момент, на самой ранней стадии уголовного судопроизводства, когда только начинается сбор основной доказательственной базы его предполагаемой виновности в совершении преступления. В данном случае законность действий должностных лиц имеет здесь особое значе-ние1. При этом, необходимо исходить из того, что задержание объективно обусловлено задачами раскрытия и расследования преступлений и является абсолютно необходимой мерой ограничения свободы лица, заподозренного в совершении преступления.

Между тем в теоретическом и практическом плане проблема задержания лиц по подозрению в совершении преступления уже долгое время является предметом острых дискуссий в теории российского уголовно-процессуального права. Несмотря на то, что задержание является одним из древнейших правовых институтов, прошедший длительный процесс формирования2, а также наличие многочисленных исследований, посвященных ему, в настоящее время наблюдаются серьез-

ные расхождения и противоречивость взглядов относительно практически всех основных позиций3.

К числу таких дискуссионных вопросов относится и проблема определения цели задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления.

На наш взгляд, необходимость такого определения имеет очень важное значение, поскольку от ее формулировки зависит целесообразность, законность задержания лица в той или иной ситуации. Как справедливо отмечается П.Л. Сурихиным «нечеткое понимание цели не позволит обеспечить эффективность данной меры, а ее расширительное толкование может повлечь необоснованное ограничение прав и законных интересов граждан»4.

В.Н. Григорьев отмечал, что в правоохранительной практике можно встретить так называемое бытовое представление о целях задержания. Оно охватывает суждения о задержании подозреваемого с целью принуждения к даче показаний, признанию в совершении преступления, наказание за отказ от сотрудничества, ограждение от расправы, обоснование задержания необходимостью производства с задержанным определенных оперативно-розыскных мероприятий и т.п. Вызванное разными причинами оно оборачивается грубыми нарушениями закона, незаконными задержаниями, использованием задержания в преступных целях и т.д.5 В связи с чем, следует изначально считать незаконным задержание, преследующее иные (непроцессуальные) цели6. Отметим также, что за заведомо незаконное задержание предусмотрена уголовная ответственность по ч. 1 ст. 301 УК РФ7.

4 Сурихин П.Л. Задержание лица по подозрению в совершении преступления / П.Л. Сурихин. // Уголовный процесс. —

2005. — № 7. — С. 12.

5 Григорьев В.Н. Задержание подозреваемого. — М.: Учебноконсультационный центр «ЮрИнфоР», 1999. — С. 70-71.

7 Уголовный кодекс Российской Федерации: федер. закон от

13 июня 1996 года № 63-ФЗ // Собрание законодательства Российской Федерации. — 1996.

— № 25. — Ст. 2954.

В действующем уголовно-процессуальном законодательстве цель задержания не указана. В свое время она была определена в Положении о порядке кратковременного задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления, от 13 июля 1976 года8. Как следует из ст. 1 данного Положения, задержание осуществляется в целях выяснения причастности задержанного к преступлению и разрешения вопроса о применении к нему меры пресечения в виде заключения под стражу.

Данный нормативно-правовой акт утратил свою юридическую силу, тем не менее, содержащаяся в нем дефиниция цели задержания подозреваемого является достаточно распространенной в теории уголовного процесса. В справочной, учебной и научной литературе, она приводится практически без каких-либо существенных изменений9. По мнению А.П. Рыжакова, это связано с тем, что хотя в настоящее время приведенные нормы Положения не действуют, производство задержания в иных целях противоречит смыслу указанного уголовно-процессуального института10.

В юридической литературе иногда отмечается двуединство цели, а не две его цели логично предполагаемых из указанной нормы11. Это связано с их неразрывностью применительно к конкретному задержанию.

В теории уголовного процесса называются и иные цели задержания подозреваемого. В частности, А.И. Трусов включает в цель задержания не только выяснение причастности задержанного к преступлению и разрешение вопроса о применении к нему меры пресечения в виде заключения под стражу, но и выяснение его личности12. На наш взгляд, с этим нельзя согласиться, поскольку выяс-

8 Положение о порядке кратковременного задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления. Утв. Указом Президиума Верховного Совета СССР от 13 июля 1976 года (утратило юридическую силу) // Ведомости Верховного Совета СССР. — 1976. — № 29. — Ст. 426.

10 Рыжаков А.П. Следственные действия и иные способы собирания доказательств. — Тула, Б.н.и.,1996. — С. 62.

12 Уголовный процесс: Учебник для студентов юридических

вузов и факультетов / Под ред. К.Ф. Гуценко. — М: Зерцало,

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

ТЕИС, 1996. — С. 137.

нение личности подозреваемого, является, как правило, составной частью выяснения причастности задержанного к преступлению и в качестве отдельной цели задержания выделять её вряд ли целесообразно.

1) пресечение преступной деятельности подозреваемого, а также предупреждение совершения новых преступлений, если имеются достоверные сведения о подготовке к ним;

2) устранение препятствий на пути расследования, которые может создать подозреваемый, находясь на свободе. К ним в частности можно отнести следующие действия: уничтожение следов и иных доказательств преступления, сговор со свидетелями, соучастниками, их подкуп или запугивание, искажение, подлог документов и т.п.

3) пресечение побега лица, предположительно совершившего преступление13.

По поводу приведенных точек зрения о целях воспрепятствования подозреваемому продолжать преступную деятельность, скрыться от следствия и суда, помешать установлению истины, то, по мнению И.А. Веретенникова, их точнее характеризовать как задачи задержания, а сведения о подобных намерениях справедливо и традиционно относятся к мотивам задержания14.

С точки зрения А.П. Рыжакова и А.В. Ольшевского, выяснение причастности лица к преступлению и решения вопроса о применении к нему меры пресечения — это уже не цели, а задачи уголовнопроцессуального задержания, которые требуют своего решения каждый раз, когда данная мера уголовно-процессуального принуждения осуществ-ляется15. Правда А.В. Ольшевский, в дальнейшем, все же делает вывод и приводит определение це-

14 Веретенников И.А. Задержание подозреваемого как комплексный правовой институт: Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. / Науч. рук. В.Н. Григорьев; Юридический институт МВД России. — М., 2001. -С. 27.

15 Ольшевский А.В. Задержание подозреваемого как мера уголовно-процессуального принуждения: Диссертация на соискание ученой степени кандидата юридических наук. / Науч. рук. А.П. Гуляев; Московский университет МВД России.

— М., 2006 — С. 33; Рыжаков А.П. Уголовный процесс. — М.: Издательство ПРИОР, 1999. — С. 322.

лей задержания полностью соответствующее общепринятой точке зрения16.

На наш взгляд, различность вышеизложенных подходов свидетельствует о некотором смещении понятий цели, мотива и задачи. Эти понятия очень близки, тем не менее, не совпадают. Цель — это «идеальный или реальный предмет сознательного или бессознательного стремления субъекта; финальный результат, на который преднамеренно направлен процесс»17, «предвосхищение в сознании результата, на достижение которого направлены действия»18. В свою очередь «мотив (от лат. тойо — движение; душевное движение, эмоция) -внутреннее побуждение к действию, поступку. Мотив следует отличать от стимула — внешнего побуждения к действию внешними обстоятельствами. В качестве мотивов поступков могут выступать различные элементы сознания:

а) потребности, интересы, желания; …

б) принятые в данном обществе людей и сознательно воспринятые личностью моральные, правовые и другие нормы поведения, регулирующие взаимные отношения людей, а также отношения личности и общества. Мотив предшествует поступку как субъективная воля, определяющая характер поступка»19.

Как справедливо отмечает Н.Н. Ковтун, мотив призван объяснить субъективный момент правоприменителя, указывая на то, почему именно данное лицо не может остаться на свободе и его необходимо кратковременно лишить свободы. В связи с этим указание в протоколе задержания основания и мотива задержания (ч. 2 ст. 92 УПК РФ) есть неотъемлемый элемент его законности и обоснован-ности20.

В качестве непосредственного мотива цель направляет и регулирует действия, пронизывает практику как внутренний закон, которому человек подчиняет свою волю. Цель, выражая активную сторону человеческого сознания, должна находиться в соответствии с объективными законами, реальными возможностями окружающего мира и самого субъекта. В целенаправленной деятельности людей находит свое проявление диалектическое взаимоотношение между свободой и необходимостью. Цель может стать силой, изменяющей действительность, только во взаимодействии с определенными средствами, необходимыми для ее практической реализации. Различаются отдален-

См.: Ольшевский А.В. Указ. соч. — С. 173.

17 Словарь философских терминов / Научная редакция профессора В.Г. Кузнецова. М.: ИНФРА-М, 2004. — С. 659.

18 Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. 6-е изд., пере-раб. и доп. — М.: Политиздат, 1991. — С. 512.

19 Словарь философских терминов … — С. 341.

20 Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: Учебник. / Отв. ред. П.А. Лупинская. — М.: Юристъ, 2001. — С. 244.

ные, близкие и непосредственные, общие и частные, промежуточные и конечные цели21.

Необходимо признать справедливым мнение П.Л. Сурихина, о том, что указываемые различными учеными иные (кроме двуединой) цели задержания на самом деле являются его задачами («то, что требует исполнения», «сложный вопрос, проблема, требующие исследования и разрешения»22), поскольку носят более частный характер. Они не отражают предназначение задержания в целом, а только указывают на результаты применения этой меры, которые могут и не быть достигнуты. Решение комплекса данных и других возможных задач, стоящих перед задержанием, будет обеспечивать достижение его двуединой цели23.

Представляется также справедливым, что само по себе задержание не может являться средством установления причастности лица к совершению преступления. Благодаря задержанию лишь создаются оптимальные условия для этого, а также для принятия обоснованного решения о заключении его под стражу24. Задержание подозреваемого, таким образом, способствует реализации целям уголовного судопроизводства.

По мнению Е.Г. Васильевой, «задержание только ради выяснения причастности лица к преступлению и решения вопроса о применении к нему меры пресечения, при отсутствии желания у задерживаемого лица скрыться, продолжить преступную деятельность или скрыть (уничтожить) доказательства, не совсем оправдано — эти вопросы вполне можно решить и не задерживая лицо, личность и местонахождение которого известно. Свобода же должна ограничиваться только тогда, когда без этого достижение поставленных целей невозможно»25. Однако, по нашему мнению, если исходить из такой логики, то задержание фактически будет нереализуемо на практике, поскольку вряд ли кто из лиц, подозреваемых в совершении преступления открыто выразит своё желание «скрыться, продолжить преступную деятельность или скрыть (уничтожить) доказательства». Вместе с тем, указанные обстоятельства являются мотивами задержания26 и, безусловно, должны учитываться при принятии решения о его применении.

21 Философский словарь … — С. 512.

23 Сурихин П.Л. Указ. соч. — С. 13.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

24 Там же.

25 Васильева Е.Г. Меры уголовно-процессуального принуждения. Монография. — Уфа: Издательство Башкирского государственного университета, 2003. — С. 33.

П.Л. Сурихин считает, что «цель задержания можно сформулировать как создание благоприятных условий для установления причастности лица к совершению преступления и принятия обоснованного решения о заключении данного лица под стражу»27.

В целом, соглашаясь с таким определением, необходимо все же сделать некоторые замечания. В частности, вряд ли целесообразно использовать такую оценочную категорию, как «благоприятные условия» (благоприятный — «способствующий чему-нибудь, хороший»28). Представляется, что условия должны, в-первую очередь, не препятствовать установленных законом действиям следователя или дознавателя, не создавать помех для процессуального оформления задержания.

Кроме того, с нашей точки зрения, указание только на «установления причастности лица к совершению преступления», заранее презюмирует такую причастность и определяет направление действий следователя, дознавателя на сбор фактов её обосновывающих для принятия решения о заключении данного лица под стражу. При чем безальтернативного, если следовать логике предлагаемого, указанным выше автором, определения целей задержания.

В данном случае более приемлемой, на наш взгляд, является мнение О.И. Цоколовой и Р.А. Журавлева которые считают, что «целью задержания является: выяснение причастности или непричастности задержанного к совершению преступления; решение вопроса о применении меры пресечения — заключение под стражу»29.

За тот короткий срок, который продолжается задержание, органы уголовного преследования и представляющие их должностные лица, в производстве которых находится уголовное дело, обязаны путем производства следственных действий и использования других предоставленных им законом полномочий принять все необходимые меры к установлению и проверке данных о личности задержанного, событии преступления и участии в его совершении подозреваемого, наличии или отсутствии оснований для избрания в отношении него меры пресечения в виде заключения под стражу. На них же также и ложится ответственность за обеспечение прав подозреваемого, предусмотренных Конституцией РФ и действующим уголовнопроцессуальным законодательством30.

27 Сурихин П.Л. Указ. соч. — С. 13.

28 Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка … — С. 50.

29 Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный)/ Под общ. ред. В.И. Радченко.

— М.: Юридический дом «Юстицинформ», 2003. — С. 113.

30 Меры процессуального принуждения в досудебном произ-

водстве по уголовным делам. — М.: Издательство «Юрлитин-

форм», 2005 — С. 39.

Как справедливо отмечает И.А. Веретенников, «выяснение причастности к преступлению — не самоцель, а предпосылка решения вопроса о применении указанной меры пресечения. Задержание с одной лишь целью выяснить причастность лица к преступлению без решения вопроса о мере пресечения не соответствует закону»31.

Представляется, что, безусловно, не каждое задержание должно обязательно завершаться избранием меры пресечения в виде заключения под стражу. Её целесообразность должна определяться следователем или лицом, производящим дознание, с учетом всех конкретных обстоятельств преступления, личности подозреваемого и тактических особенностей расследования. По смыслу закона обращение следователя или работника дознания за санкцией на заключение задержанного под стражу необязательно. Если подозрение в совершении преступления не подтвердилось или отсутствует необходимость применения к задержанному меры пресечения, то лицо освобождается из-под стражи32.

На наш взгляд, по большому счету, в выяснении причастности лица к преступлению вообще нет необходимости, поскольку фактическое задержание уже производится при наличии указанных в законе оснований, свидетельствующих о такой причастности. В данном случае правильнее было бы говорить о подтверждении причастности или выяснении не причастности лица к преступлению.

В подтверждение данного вывода, приведем мнение И.А. Пантелеева, который, исследуя основания возникновения подозрения, отмечал, что «поскольку физически задержанный человек связан с ситуацией его очевидной причастности к преступлению, то для следователя он есть не кто иной, как заподозренное лицо, т.е. лицо, фактически подозреваемое в совершении преступления. Поэтому само задержание, хотя и отнесено к вне-процессуальной деятельности, чаще всего органов милиции, но для следователя факт такого задержания и его оформление рапортами работников милиции, объяснениями лиц, изъятыми материалами означает появление основания для подозре-ния»33. Более того, уже сам факт задержания лица на месте преступления или непосредственно после его совершения, когда очевидцы прямо указывают на данное лицо как на совершившее преступление и т.д., означает не что иное, как задержание по подозрению. Поэтому следователь после принятия уголовного дела к своему производству, располагая данными о том, что лицо ранее было физически задержано в связи с названными в ст. 91 УПК РФ обстоятельствами, неизбежно оказывается в

31 Веретенников И.А. Указ. соч. — С. 34.

32 Там же. — С. 35.

состоянии подозрения по отношении к этому ли-

цу34.

А.В. Ольшевский, высказывает мнение о необходимости в законе указать цели задержания, которые ранее были закреплены в упоминавшейся выше ст. 1 Положения о порядке кратковременного задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления35. Однако, в какой норме они должны быть и законодательная формулировка, данным автором не предложена. Е.Г. Васильева также считает, что «закрепление в определении целей задержания представляется положительным моментом, так как именно они (порядок может быть сходным) позволяют отграничить уголовно-

процессуальное задержание от иных видов»36. Вышеизложенное, по нашему мнению, свидетельствует о целесообразности поддержки данного предложения.

Отметим также, что законодательное определение целей задержания содержит УПК Украины (ч. 1 ст. 220). С точки зрения украинского законодателя задержание состоит в кратковременном лишении свободы лица, подозреваемого в совершении преступления, в целях пресечения его преступной деятельности, предотвращения побега, сокрытия или уничтожения им доказательств37. Закреплены цели задержания и в УПК Казахстана, где в их качестве выступают:

1) выяснение причастности лица к преступлению;

2) разрешения вопроса о применении к нему меры пресечения в виде ареста (ст. 132 ч. 1)38.

Однако данные формулировки характеризуются отмеченными выше недостатками.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Основываясь на вышеизложенном считаем, что цель задержания необходимо определить в п. 11 ст. 5 УПК РФ, в связи, с чем предлагаем изложить данную норму в следующей редакции: «задержание подозреваемого — мера процессуального принуждения, применяемая органом дознания, дознавателем, следователем или прокурором на срок не более 48 часов с момента фактического задержания лица по подозрению в совершении преступления, с целью создания условий для подтверждении причастности или выяснении не причастности лица к совершению преступления и принятия обоснованного решения о заключении данного лица под стражу».

По нашему мнению, это позволит обеспечить эффективность данной меры, а также будет способствовать её более правильному пониманию, в

значительной степени исключит её применение в иных, не предусмотренных законом целях, и соответственно, являться гарантией от необоснованного ограничения прав и законных интересов граждан.

РЕЦЕНЗИЯ

Актуальность статьи заключается в том, что, несмотря на положительную роль, которою могло бы сыграть закрепление в законе целей задержания, в настоящее время их определение в действующем уголовнопроцессуальном законодательстве отсутствует.

Кроме того, проблема, поднятая автором в статье относится к числу дискуссионных в теории уголовного процесса. В настоящее время существуют различные точки зрения по этому поводу, что отрицательно сказывается, в том числе и на правоприменительной практики.

Автором подробно проанализированы существующие в юридической литературе подходы к определению целей задержания, подвергнуты критике некоторые из них, высказано собственное аргументированное мнение, а главное предложено решение проблемы, в том числе высказано заслуживающее внимание предложение о внесении дополнения в уголовно-процессуальное законодательство, с четкой формулировкой редакции предлагаемой нормы.

Статья отличается логичностью изложения и аргументации, написана грамотным юридическим языком, представляет собой значительный интерес для исследователей и практиков, в сферу интересов которых входит научный анализ и применение мер принуждения.

На основании изложенного, можно сделать вывод о том, что статья «Цель задержания лица по подозрению в совершении преступления» Исламова Мурата Эреджепови-ча заслуживает публикации в юридической печати.

Научный руководитель — заведующий кафедрой уголовно-правовых дисциплин Тюменского государственного института мировой экономики, управления и права, кандидат юридических наук, доцент

Ю.В. Даровских

Перейти на Главное МЕНЮ Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ

34 Там же. — С. 26.

35 Ольшевский А. В. Указ. соч. — С. 34.

36 Васильева Е.Г. Указ. соч. — С. 33.

38 См.: Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан. — Алматы, 2003. — С. 67.

1-е изд. | 2-е изд. | 3-е изд. | 4-е изд. | 5-е изд. | 6-е изд.

Статья 92. Порядок задержания подозреваемого

1. После доставления подозреваемого в орган дознания, к следователю или прокурору в срок не более 3 часов должен быть составлен протокол задержания, в котором делается отметка о том, что подозреваемому разъяснены права, предусмотренные статьей 46 настоящего Кодекса.

2. В протоколе указываются дата и время составления протокола, дата, время, место, основания и мотивы задержания подозреваемого, результаты его личного обыска и другие обстоятельства его задержания. Протокол задержания подписывается лицом, его составившим, и подозреваемым.

3. О произведенном задержании орган дознания, дознаватель или следователь обязан сообщить прокурору в письменном виде в течение 12 часов с момента задержания подозреваемого.

4. Подозреваемый должен быть допрошен в соответствии с требованиями части второй статьи 46, статей 189 и 190 настоящего Кодекса. До начала допроса подозреваемому по его просьбе обеспечивается свидание с защитником наедине и конфиденциально. В случае необходимости производства процессуальных действий с участием подозреваемого продолжительность свидания может быть ограничена дознавателем, следователем с обязательным предварительным уведомлением об этом подозреваемого и его защитника. В любом случае продолжительность свидания не может быть менее 2 часов. (В редакции Закона РФ от 24.07.02 г. № 98-ФЗ)

1. Порядок задержания подозреваемого различается в зависимости от того, произведено ли фактическое задержание до или после возбуждения уголовного дела.

2. Фактическое задержание производится после возбуждения уголовного дела по постановлению следователя (п. 4 ч.2 ст. 38 УПК РФ) и является частью уголовно-процессуального задержания.

Срок задержания исчисляется с момента фактического задержания (ч. 3 ст. 128 УПК), при этом в отличие от ст. 103 УПК РСФСР тот час, которым начинается течение срока, учитывается (см. комментарий к ст. 128 УПК). Поэтому исчисление срока начинается с начала соответствующего часа (неиспользованные для задержания минуты засчитываются в пользу подозреваемого). Например, если подозреваемый был задержан в 11 часов 37 минут, то срок задержания исчисляется с 11 часов 00 минут.

С момента фактического задержания к участию в деле допускается защитник (п. 3 ч. 3 ст. 49 УПК). В течение 3 часов после доставления задержанного должен быть составлен протокол задержания. Не позднее 12 часов с момента фактического задержания уведомляется прокурор.

3. Фактическое задержание производится до возбуждения уголовного дела в силу внезапности возникновения оснований задержания. В этом случае уголовно-процессуальные правоотношения возникают с момента доставления задержанного. После доставления появляется повод к возбуждению уголовного дела (рапорт, заявление). Уголовно-процессуальное задержание производится только после возбуждения уголовного дела. Решение о возбуждении дела принимается одновременно с решением о задержании, но может быть оформлено позже.

При фактическом задержании до возбуждения дела ряд норм УПК РФ требует ограничительного толкования. Согласно п. 15 ст. 5 УПК РФ: «Момент фактического задержания — момент фактического лишения свободы передвижения лица, подозреваемого в совершении преступления, производимого в порядке, установленном настоящим кодексом (курсив наш – К.К.)». В связи с этим фактическим задержанием (ограничительно) следует считать тот момент, когда задержанный был передан органам уголовного преследования (следователю, прокурору, органу дознания), что может совпасть с моментом доставления. Захват лица частными лицами (очевидцами, потерпевшим) в этой связи не является моментом фактического задержания. Частные лица не обязаны обеспечить допуск защитника к захваченному лицу. Частные лица могут допустить промедление с доставлением захваченного в милицию (вплоть до незаконного лишения свободы). Лишь с момента передачи захваченного правоохранительным органам появляется возможность допуска защитника, и следовало бы исчислять срок задержания.

В то же время нельзя считать моментом фактического задержания – момент принятия решения о задержании. Это противоречит официальному толкованию Конституции РФ и международно-правовых актов, данному Конституционным Судом РФ (Постановление от 27.06.2000 г. № 11-П).

4. Буквальное толкование содержания ст. 146 и 91, 92 приводит к выводу, что в течение 3 часов с момента доставления задержанного следователь или дознаватель должен получить согласие прокурора на возбуждение уголовного дела (заверенную печатью подпись прокурора на постановлении о возбуждении дела – приложение № 8 к УПК). За этот же срок следователь должен собрать достаточные данные для возбуждения дела и для задержания. Однако такое толкование объективно противоречит неотложному характеру задержания (задержание всегда производится без предварительного разрешения). Дача согласия прокурором на возбуждение дела уже после фактического задержания по существу будет означать и его согласие на процессуальное задержание, поэтому правило об уведомлении прокурора о задержании не позднее 12 часов с момента задержания (ч. 3 ст. 92) теряет смысл.

Выходом из данной ситуации может быть ограничительное толкование содержания ст. 146 УПК. Уголовное дело следует считать возбужденным после вынесения постановления следователем или дознавателем. Согласие прокурора на возбуждение дела можно получить уже при его уведомлении о задержании (в течение 12 часов) или даже после этого. Так, при возбуждении дела капитаном судна, находящимся в дальнем плавании, прокурор лишь уведомляется о начатом расследовании. Постановление о возбуждении дела и материалы передаются прокурору при появлении для этого реальной возможности (ч. 4 ст. 146 УПК), то есть после возбуждения дела и процессуального задержания. Подробнее об этом см. комментарий к ст. 146 УПК.

5. Протокол задержания является основанием для помещения подозреваемого под стражу (Ст. 5 Федерального закона РФ «О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений» от 15.07.95 г.).

6. Протокол задержания должен соответствовать требованиям ст. 166 УПК РФ. В отличие от УПК РСФСР (ст. 88) протокол задержания прямо не назван в числе доказательств (ст. 83 УПК РФ). Само задержание УПК РФ не относит к следственным действиям. Однако процессуальный закон не исключает доказательственного значения протокола задержания. Доказательственное значение могут иметь: место и время задержания, объяснения задержанного и объяснения очевидцев, если они указаны в протоколе. Согласно ст. 285 УПК РФ протокол задержания может быть оглашен в судебном следствии.

7. Мотивами задержания признаются основания для применения мер пресечения (ст. 97 УПК РФ). Мотивами задержания являются опасения, что лицо, подозреваемое в совершении преступления, может воспрепятствовать производству по делу: скрыться, продолжить преступную деятельность или помешать установлению истины (угрожать свидетелю, иным участникам процесса, уничтожить доказательства). Эти опасения могут возникнуть не обязательно на основе доказательств, но и на основе непроцессуальной информации, или даже ее отсутствии. По существу, действует презумпция наличия мотивов задержания, пока она не опровергнута. Это следствие неотложного характера задержания.

В официальном бланке протокола задержания (приложение № 12 к УПК) законом от 29.05.02 г. № 58-ФЗ необходимость указания мотивов задержания исключена. Это изменение прямо противоречит тексту комментируемой статьи и не должно применяться на практике.

8. При решении вопроса о задержании следует учитывать тяжесть подозрения, данные о личности подозреваемого, его возраст, состояние здоровья, семейное положение, род занятий и другие обстоятельства (ст. 99 УПК РФ). Таким образом, задержание обеспечивает будущее заключение под стражу. Отсутствие мотивов задержания исключает необходимость заключения под стражу (тяжкая болезнь подозреваемого), следовательно, и само задержание. Применение задержания, как и избрание меры пресечения в виде заключения под стражу должны носить исключительный характер (когда другие средства не могут обеспечить надлежащее поведение подозреваемого).

9. К другим обстоятельствам задержания, которые целесообразно отразить в протоколе, относятся состояние задержанного (опьянение, наличие травм, состояние одежды, присутствовавшие при задержании лица и т.д.).

10. Копия протокола задержания вручается подозреваемому по его просьбе (п. 1 ч. 4 ст. 46 УПК РФ).

11. Не позднее 24 часов с момента фактического задержания подозреваемому должна быть предоставлена возможность дать показания в присутствии защитника, если он добровольно от него не отказался (ч. 2 ст. 46 УПК РФ). Это соответствует Своду принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, принятых резолюцией № 43/173 Генеральной Ассамблеей ООН 9 декабря 1988 года: «Лицо не может находиться в задержании без предоставления эффективной возможности быть в срочном порядке заслушанным судебным или иным органом» (принцип 11). То есть допрос должен быть проведен немедленно после задержания – так скоро, как это представится возможным. При отказе подозреваемого от дачи показаний должен быть составлен протокол допроса, как фиксирующий факт предоставления ему возможности дать показания.

12. Законом РФ от 24.07.02 г. № 98-ФЗ прямо предусмотрено право подозреваемого до начала допроса на свидание с защитником продолжительностью не менее 2 часов. Ограничение продолжительности свидания должно быть обосновано необходимостью производства процессуальных действий с участием подозреваемого в силу неотложной ситуации (о ней см. комментарий к ст. 157 УПК). Это могут быть такие следственные действия, в которых физическое тело подозреваемого выступает «объектом» исследования (предъявление его для опознания, его освидетельствование, получение образцов для сравнительного исследования). Не допускается ограничение продолжительности свидания для производства тех следственных действий, которые основаны на показаниях подозреваемого (его допрос, проверка его показаний на месте, предъявление для опознания потерпевшего, когда опознающим является сам подозреваемый). Это объясняется правом подозреваемого отказаться от дачи показаний, в том числе для того, чтобы завершить свидание с защитником.

Решение следователя, дознавателя об ограничении продолжительности свидания целесообразно оформлять отдельным постановлением.

1-е изд. | 2-е изд. | 3-е изд. | 4-е изд. | 5-е изд. | 6-е изд.

6. Ляхов Ю. А. Единство процесса доказывания в досудебном уголовном судопроизводстве России // Гос-во и право. М., 2014. № 11.

OFFERS LEGISLATOR SHOULD NOT BE CUT OFF FROM LIFE, PRACTICE

The article critically evaluates the proposal to amend pre-trial proceedings in the Russian criminal process.

3. Volevodz A. G. Uprazdnenie stadii vozbuzhdeniya ugolovnogo dela: cena voprosa // Ugolovniy process. 2014. № 1.

4. https// mvd.ru/ folder/ 101762/item/ 2994866/

5. Lyahov Yu. A. Pravovoe regulirovanie stadii vozbuzhdeniya ugolovnogo dela. M., 2005.

6. Lyahov Yu. A. Edinstvo processa dokazyvaniya v dosudebnom ugolovnom sudoproizvod-stve Rossii // Gos-vo i pravo. M., 2014. № 11.

УДК 343.125.3

ЗАДЕРЖАНИЕ. ПОНЯТИЕ, СУЩНОСТЬ, ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ ДАННОГО ПРАВОВОГО ИНСТИТУТА

Луценко

Олег Анатольевич

Гемешлиева Инна Федоровна

кандидат юридических наук, доцент кафедры

уголовного процесса и криминалистики,

Южный федеральный университет

(344002, Россия, г. Ростов-на-Дону, ул. М. Горького, 88)

E-mail: maple78@mail.ru

студентка 3 курса юридического факультета,

Южный федеральный университет

(344002, Россия, г. Ростов-на-Дону, ул. М. Горького, 88)

E-mail: inna.gemeshlieva@yandex.ru

Аннотация

В статье рассматриваются понятие, сущность, доказательственное значение задержания, как меры уголовно-процессуального принуждения. По мнению автора, отсутствие единства в понимании предназначения задержания начинаются с разногласия в предложении самого определения задержания. Четкое разграничение задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, как уголовно-процессуального института и задержания граждан за административные правонарушения, имеет важнейшее значение для соблюдения законности и охраны прав граждан. Задержание, регламентируемое уго-

ловно-процессуальным законом, всегда связано с расследованием конкретного преступления.

Ключевые слова: задержание лица, уголовное преследование, уголовно-процессуальный институт, мера процессуального принуждения, оперативные мероприятия, административное принуждение.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Отечественное законодательство в определенных случаях предоставляет право сотрудникам правоохранительных органов воспользоваться правом задержания лиц. Вместе с тем, ввиду отсутствия четкого определения самого понятия, регламентации данного действия институт задержания неоднозначно воспринимается не только исследователями-учеными, но и юристами в правоприменительной деятельности.

Условия применения мер, ограничивающих права человека, должны быть ясно определены законом. Во всех случаях применение мер процессуального принуждения обозначает ограничение конституционных прав человека. Поэтому неправильное и необоснованное задержание, т. е. его проведение при отсутствии нужных для этого условий и оснований или с нарушением предусмотренной законом процедуры становится нарушением прав человека.

Правильным является утверждение, что уголовное преследование должно быть обоснованным, чтобы максимально оградить добропорядочных граждан от психологического и физического принуждения, психических переживаний и иных неприятностей. Необоснованное вовлечение лиц в уголовное судопроизводство в качестве подозреваемых — является ошибкой органов обвинения и обязательно должно влечь реабилитацию таких лиц .

Разное отношение к назначению задержания и в отношении его исключительности в случае задержания до возбуждения уголовного дела, и в вопросе о трактовке указанных в законе оснований задержания. Не совсем четко урегулирован и вопрос о том, что же все-таки считать началом задержания, когда же факт самого задержания состоялся и т. д. Более того, некоторые исследователи вводят понятия «фактическое задержание» и «задержание в криминалистическом смысле», «полицейское задержание», «оперативное задержание».

По мнению автора, отсутствие единства в понимании предназначения задержания начинаются с разногласия в предложении самого определения задержания. Очевидно, это вызвано тем, что данная мера государственного принуждения используется как в административном, так и в уголовно-процессуальном законодательстве.

Уголовно-процессуальному институту задержания отведена отдельная глава в УПК РФ (гл. № 12 «Задержание подозреваемого»). За незаконное задержание законодатель предусматривает уголовную ответственность должностных лиц, применивших незаконное ограничение свободы (ст. 301 УК РФ).

Задержание, в том числе, сроком на 48 часов допускается и за административное правонарушение (ст. 27.3 КоАП РФ «Административное задержание»).

ФЗ «О полиции» объединяет уголовно-процессуальные и административные основания для принудительного задержания лица (полицейское задержание).

Таким образом, использование законодателем термина «задержание» в административном праве (ст. 27.3 — 27.6 КоАП) и в ст. 14 ФЗ «О полиции», предусматривающей возможность полицейского задержания лиц, подозреваемых в совершении преступления, а также лиц, в отношении которых избрана мера пресечения в виде заключения под стражу, — по основаниям, в порядке и на срок, которые предусмотрены уголовно-процессуальным законодательством Российской Федерации (п. 1 ч. 2 ст. 14), приводит к тому, что некоторыми «правоприменителями» данные понятия смешиваются.

Однако уголовно-процессуальное и административно-правовое задержание — совершенно разные понятия уже из-за того, что предусмотрены и урегулированы разными отраслями права. Задержание в порядке статей 91 — 92 УПК РФ применяется в сфере борьбы

с преступностью (в связи с совершением преступления). Задержание в порядке ст. 27.3 КоАП — в сфере охраны общественного порядка (в связи с административным проступком).

Полицейское задержание, согласно ст. 14 ФЗ «О полиции», предусматривает возможность оперативного реагирования сотрудников полиции для пресечения, предупреждения и выявления преступлений и по сути представляет собой «захват лица» и доставление его в правоохранительный орган, где компетентное должностное лицо дает оценку деяния с позиции административного или уголовно-правового характера, собранные материалы и принимает решение о составлении протокола задержания.

Четкое разграничение задержания лица, подозреваемого в совершении преступления, как уголовно-процессуального института и задержания граждан за административные правонарушения имеет важнейшее значение для соблюдения законности и охраны прав граждан.

Добавим также, что применение задержания не является императивным требованием закона. Следователь и орган дознания при наличии оснований и процессуальных условий, перечисленных в законе, лишь вправе произвести задержание. В каждом конкретном случае принятие такого решения диктуется обстоятельствами совершенного преступления, а также иными обстоятельствами, включая данные о личности подозреваемого лица.

В отношении решения вопроса о допустимости задержания до возбуждения уголовного дела в литературе нет единого мнения по этому поводу. Законодательно задержанию подозреваемого всегда должно предшествовать возбуждение уголовного дела. Это условие призвано не допустить применения рассматриваемой меры уголовно-процессуального принуждения вне уголовного судопроизводства, предотвратить незаконное нарушение права неприкосновенности личности.

Автор разделяет мнение ученых, считающих, что задержание может быть осуществлено только после возбуждения уголовного дела. Предшествовать возбуждению уголовного дела может только «захват» лица, его доставление в орган дознания или следствия, и нахождение его в этом органе до принятия решения в порядке статей 146, 91 УПК РФ. Эти этапы являются составной частью задержания и нуждаются в законодательном урегулировании.

Итак, под уголовно-процессуальным задержанием понимается мера процессуального принуждения, применяемая органом дознания, следователем, руководителем следственного подразделения на срок 48 часов в отношении лица, подозреваемого в совершении преступления, за которое может быть назначено наказание в виде лишения свободы, и по факту которого возбуждено уголовное дело, с помещением задержанного в изолятор временного содержания.

УПК РСФСР относил задержание подозреваемого к следственным действиям. В качестве объединяющих с другими следственными действиями можно назвать ряд признаков:

— ключевой фигурой данного действия или меры является следователь (дознаватель), т. е. должностное лицо, которое составляет протокол задержания;

— если следователь и не принимает участие, то задержание осуществляется с его ведома и по его поручению;

— задержание в уголовно-процессуальном смысле может состояться только при возбужденном уголовном деле;

— если задержание и не направлено непосредственно на получение, собирание, проверку и оценку доказательств, то органически связанные с ним личный обыск, осмотр, допрос, освидетельствование — следственные действия, протоколы которых являются весомыми источниками доказательств, а указание на проведение личного обыска прямо содержится в протоколе задержания.

Вместе с тем, сам факт задержания представляется дискуссионным с точки зрения фиксации и собирания доказательств преступной деятельности задержанного лица. В качестве исключения, можно выделить только факт задержания на месте преступления, когда очевидцы — сотрудники полиции задерживают лицо на месте совершения преступления. Во

всех остальных случаях, задержание — это мера принужденная, направленная на то, чтобы ограничить возможность свободного передвижения заподозренного лица до разбирательства и принятия решения по конкретной ситуации.

Несмотря на то, что все указанные законодательные акты (ФЗ «О полиции», КоАП РФ, УПК РФ предусматривают обязанность должностных лиц составлять протокол задержания, а ч. 13 ст. 14 ФЗ «О полиции» обязывает проводить регистрацию задержанных лиц в реестре задержанных, в практической деятельности распространены случаи когда происходит полицейское задержание, которое представляет собой «захват лица» заподозренного в совершении преступления, доставление его в правоохранительный орган, где он незаконно содержится длительное время в местах для этого не предназначенных.

Особенно это актуально, по делам, когда в отношении лиц проводились оперативные мероприятия (оперативный эксперимент, контрольная закупка), и проведение таких мероприятий является комплексом оперативной комбинации, которые сопряжены с фактическим задержанием лица. В отношении такого лица еще до возбуждения уголовного дела проводятся различные действия, направленные на изъятие у него определенных предметов (взятка, наркотики), которые изымаются разными способами: путем добровольной выдачи; путем применения административных мер — личного досмотра; применением следственных действий: осмотра места происшествия или освидетельствования.

В связи с чем возникают вопросы относительного доказательственного значения, проведенных в отношении таких лиц мер по изъятию у них предметов, вещей и пр.

Представляется правильным мнение авторов, полагающих, что если в отношении заподозренного в совершении преступления лица проводятся оперативные мероприятия, то факт изъятия у них предметов должен осуществляться уголовно-процессуальными средствами.

Некоторые авторы предлагают предусмотреть возможность проведения личного обыска в отношении фактически задержанного лица еще до возбуждения уголовного дела, чтобы законным способом производить изъятие предметов и документов у таких лиц . Согласиться с подобным мнением сложно, т.к. обыск ограничивает конституционное право лица на неприкосновенность, и по общему правилу проводится только с судебного согласия, предусматривает серьезные ограничения и ущемления прав личности вплоть до осмотра естественных отверстий человека. Поэтому на этапе доследственной проверки проведения данного мероприятия представляется излишним.

В этой связи представляется правильным мнение авторов, предлагающих закрепить до возбуждения уголовного дела в УПК РФ такое действие, как личный досмотр граждан подвергнутых фактическому задержанию . Личный досмотр может быть проведен и с использованием технических средств, позволяющих сканировать человека.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

Изложенное позволяет сделать вывод, что уголовно-процессуальное задержание возможно только при совокупности ряда условий: при наличии возбужденного уголовного дела; при наличии, оснований, указанных в п. 1 — 3 ч. 1 или в ч. 2 ст. 91 УПК РФ, и получивших доказательственное закрепление в материалах уголовного дела.

Таким образом, задержание, регламентируемое уголовно-процессуальным законом, всегда связано с расследованием конкретного преступления. Вместе с тем, здесь необходимо различать задержание в порядке административного принуждения от задержания в уголовно-процессуальном смысле, а также от фактического захвата лица.

Литература

2. Куценко М.В. Принудительное изъятие предмета взятки у лица, задержанного с поличным, до возбуждения дела // Уголовный процесс. 2015. № 9.

3. Назаров С. Н. Задержание — «иное» процессуальное действие // Российская юстиция. 2003. № 7.

4. Чупилкин Ю. Б. Гарантии прав личности в стадии возбуждения уголовного дела // Российская юстиция. 2010. № 2.

E-mail: maple78@mail.ru

E-mail: inna.gemeshlieva@yandex.ru

DETENTION. CONCEPT, ESSENCE, EVIDENTIARY VALUE OF THIS LEGAL INSTITUTE

3. Nazarov S. N. Zaderzhanie — «inoe» processual’noe deistvie // Rossiyskaya yusticiya. 2003. № 7.

4. Chupilkin Yu. B. Garantii prav lichnosti v stadii vozbuzhdeniya ugolovnogo dela // Rossiyskaya yusticiya. 2010. № 2.

УДК 343.352

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПРИЗНАКОВ НАЛИЧИЯ КОРРУПЦИОННЫХ РИСКОВ В ИЗВЕЩЕНИИ И ДОКУМЕНТАЦИИ О ЗАКУПКАХ ДЛЯ ГОСУДАРСТВЕННЫХ И МУНИЦИПАЛЬНЫХ НУЖД*

Гуцелюк кандидат экономических наук, доцент, доцент кафедры

Елена Федоровна экономической теории, Южный федеральный университет

(344000, Россия, г. Ростов-на-Дону, ул. М. Горького, 88) E-mal: gera57@mail.ru

Аннотация

Статья посвящена анализу коррупционных признаков в действиях государственных и муниципальных заказчиков при формировании и размещении на официальном сайте по осуществлению закупок для государственных и муниципальных нужд извещений и доку-

* Публикация подготовлена при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта «Экономические и правовые риски российской системы государственных и муниципальных закупок: факторы, оценка, меры снижения (локализация)» № 15-02-00487.