* РОССИЙСКОЕ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВО: СОСТОЯНИЕ И ПРОБЛЕМЫ *
Пределы ограничений прав и свобод человека в условиях особых правовых режимов: современные подходы
С. В. Пчелинцев
Несмотря на принятие в соответствии со ст. 56, 87 и 88 Конституции РФ федеральных конституционных законов от 30 мая 2001 г. № З-ФКЗ «О чрезвычайном положении»1 и от 30 января 2002 г. № 1-ФКЗ «О военном положении»2 , в научной литературе отмечается необходимость разработки научно обоснованной концепции государственного управления в сфере обеспечения особых правовых режимов с учетом «осмысления собственного опыта и комплексного анализа законодательной практики ведущих стран мира»3. Представляется, что в рамках разработки такой концепции важное значение имеет определение методологически обоснованных и взвешенных подходов, которые позволили бы обеспечить объективное сочетание целесообразности и разумной достаточности мер государственного ограничения прав и свобод граждан при условии соблюдения принципиальных положений Всеобщей декларации прав человека (п. 2 ст. 29), Международ-
Пчелинцев Сергей Владимирович —
кандидат юридических наук, заслуженный юрист РФ, генерал-лейтенант юстиции.
1 См.: СЗ РФ. 2001. № 23. Ст. 2277.
2 См.: СЗ РФ. 2002. № 5. Ст. 375.
3 Национальная безопасность Российской
Федерации:проблемы укрепления государ-
ственно-правовых основ // Журнал россий-
ского права. 2005. № 2. С. 11—12.
ного пакта о гражданских и политических правах (ст. 19) и Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (ст. 15).
Решение этой задачи взаимосвязано с проблемой определения наиболее оптимального соотношения приоритета прав человека и интересов государства с учетом норм международного права и перспектив развития законодательства РФ. Как подчеркивает один из ведущих отечественных специалистов в области международного права В. А. Карташкин: «Мир сегодня оказался перед дилеммой: обеспечить безопасность государств и права человека на основе соблюдения Устава ООН и укреп-1 ления Организации Объединенных ^ Наций или бороться с терроризмом » и другими нарушениями прав че- я ловека путем односторонних дей- £ ствий с применением вооруженной ^ силы и дальнейшим ограничением § основных прав и свобод челове-1 ка»4. ^
В юридической науке преобла-^ дающей является основанная на = положениях ст. 2 Конституции РФ ¡¡? точка зрения, заключающаяся в констатации безусловного приоритета прав человека, поскольку «всякая политика, в чем бы она не выражалась, в конечном итоге
4 Карташкин В. А. Права человека и международная безопасность // Юрист-международник. 2003. № 1. С. 2.
обслуживает интересы личности и ее сообществ»5. Так, по мнению Т. Н. Нешатаевой, принцип верховенства основных (фундаментальных) прав человека является не только одним из важнейших общеевропейских принципов естественного права (наряду с принципами верховенства права и права на суд), но и главенствующим среди них. Причем принцип верховенства прав человека может использоваться судами как норма общего характера и получить дальнейшее уточняющее развитие в конкретных решениях Европейского Суда. Такая позиция, как соответствующая положениям Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод и смыслу целого ряда решений Европейского Суда по правам человека, вполне обоснованна6.
Вместе с тем в публикациях последнего времени все чаще отмечается, что подобный подход к определению приоритетов правовой политики все-таки не безупречен. Примат безопасности личности перед безопасностью общества и государства, когда интересы личности определяют интересы общества и государства, в современных условиях нередко ставится под сомнение7.
В связи с этим возрастает актуальность определения разумного
5 Рыбаков О. Ю. Личность и правовая политика // Российская правовая политика. М.: Норма, 2003. С. 252.
баланса интересов личности и государства, в том числе и по рассматриваемой в статье проблеме ограничения прав и свобод граждан в условиях особых правовых режимов. Как объективно подчеркивают известные российские правоведы Т. Я. Хабриева и В. Е. Чир-кин, «не существует абсолютных прав и свобод, все они могут быть ограничены», а «в условиях чрезвычайных ситуаций осуществление субъективных конституционных прав может быть приостанов-лено»8. Именно такая позиция, согласующаяся по своему содержанию с положениями ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, является доминирующей в современной юридической литературе9, хотя высказываются и иные точки зрения10.
В то же время до настоящего времени продолжает оставаться дискуссионным вопрос о ясных и понятных критериях, которые позволяли бы определить конкретные пределы ограничения прав и свобод граждан11, что имеет исключительно важное значение при разработке концепции государственного управления в сфере
8 Хабриева Т. Я., Чиркин В. Е. Теория современной конституции. М.: Норма, 2005. § С. 133—134, 146. |
9 См., например: Лебедев В. А. Ограничения
ей
политических прав и свобод граждан в Рос- £
а
сийской Федерации // Конституционное и к
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
о
муниципальное право. 2004. № 2. С. 21; Ру- ё шайло В. Б. Административно-правовой ре- » жим особого положения: понятие и сущ- £
о
ность // Современное право. 2004. № 1.
ч
С. 29—35; Федулов Г. В. Роль государства в и
а
обеспечении защиты населения от чрезвычайных ситуаций // Право и политика. 2001. № 1. С. 57; и др.
10 См.: Права человека и процессы глобализации современного мира / Отв. ред. Е. А. Лу-кашева. М.: Норма, 2005. С. 55.
обеспечения особых правовых режимов. Показательно в этом смысле высказывание известного венгерского ученого А. Шайо о том, что подобные ограничения, несмотря на их объективную необходимость, должны быть разумными и соразмерными, а связанная с этим нагрузка не должна являться «чрезмерной»12.
Следует учитывать, что наряду с упомянутыми терминами «разумность» и «соразмерность», в научной литературе также используются такие понятия, как «умеренное» ограничение прав и свобод личности13, «сознательное сужение некоторых прав и свобод»14 и ограничение прав и свобод в интересах «общего блага» или «общественного благополучия»15 и др.
О высокой степени сложности решения данной проблемы свидетельствует то, что на необходимость ее решения, как имеющей принципиальное значение, А. В. Малько обращалось внимание более десяти лет назад, еще в период разработки проекта Конституции РФ16 . Тогда же И. А. Ледях указывала на исключительную важность реализации в РФ принципа соразмерности законов (как запрета введения чрезмерных ограничений) в целях исключения эксцессов в об-
12 См.: Шайо А. Самоограничение власти (краткий курс конституционализма). М., 2001. С. 282—283.
13 См., например: Коробова А. П. Указ. соч. С. 109 и др.
15 См.: Дедов Д. И. Соразмерность ограничения свободы предпринимательства. М.: Юристъ, 2002. С. 157.
16 См.: Малько А. В. Об ограничениях прав
и свобод человека и гражданина в проекте
Конституции РФ: О пробелах в обсуждении проекта Основного закона России // Государство и право. 1993. № 3. С. 101.
ласти регулирования прав человека17 . Однако связанная с этим дискуссия, несколько активизировавшаяся в период обсуждения проектов федеральных конституционных законов «О военном положении» и «О чрезвычайном положении», не получила своего окончательного завершения до настоящего времени.
Полагаем, что представляют интерес высказанные по этому поводу соображения швейцарского ученого К. Экштайна, выделявшего три основных условия ограничения прав граждан: а) необходимость; б) пригодность; в) соразмерность. Развивая эту мысль, К. Экштайн поясняет, что речь идет о запрете на злоупотребления ограничения конституционных прав и свобод со стороны государства, понимая при этом под злоупотреблением чрезмерное вмешательство в права и свободы. В то же время не исключены ситуации, когда даже допустимое с точки зрения критериев необходимости и пригодности ограничение прав может быть антиконституционным исходя из принципа соразмерности. Под несоразмерностью при этом понимается несоответствие тяжести воздействия на конститу- ; ционные права и свободы тем или иным общественным интересам, в пользу которых допускается то или иное нарушение18. Подобный подход согласуется в определенной мере с мнением А. Шайо, полагающего, что «ограничения прав, ■ введенные под флагом защиты строя, могут с таким же успехом подорвать конституционную систему, как и ее противники». Одновременно А. Шайо обращает
17 См.: Защита прав человека в современном мире / Отв. ред. И. А. Ледях. М.: ИГПАН, 1993. С. 4.
18 См.: Экштайн К. Основные права и свободы по российской Конституции и Европейской Конвенции: Учебное пособие для вузов. М.: NOTA BENE, 2004. С. 64, 68—70.
внимание и на опасность злоупотребления свободами и делает вывод о том, что ограничительные меры применимы, если они «не запрещают правомерного осуществления основных прав и если конкретная ограничительная мера в наименьшей степени ущемляет основные права»19.
В отечественной научной литературе принцип соразмерности ограничений прав граждан называется также (со ссылкой на ряд международных правовых актов) принципом пропорциональности или принципом сбалансированно -сти. Рассматривая его значение, Г. Гаджиев обращает внимание на важность определения точки равновесия между воплощенной в основных правах свободой человека и необходимостью подвергать их ограничению со стороны государства, которая должна фиксироваться в понятии пределов основных прав и свобод20. Соразмерность ограничения прав, свобод и цели, во имя которых ограничиваются права, выделяется в качестве принципиальной позиции и в других научных работах21 . Однако определенность в понимании пропорциональности (соразмерности) принимаемых государством мер в ответ на возникший кризис отсутствует, тем более то, что может быть применимо в условиях одной чрезвычайной ситуации, может являться незаконным в другой22 .
20 См.: Предисловие к книге: Дедов Д. И. Соразмерность ограничения свободы предпринимательства. М.: Юристъ, 2002. С. 5.
21 См., например: Волкова Н. С. Указ. соч. С. 101.
22 См.: Бойченко Ю. А. Принцип пропор-
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
циональности как условие законности ре-
жима чрезвычайного положения // Юрист-
международник. 2003. № 3. С. 30—38.
По мнению Д. И. Дедова, содержание принципа пропорциональности, как универсального инструмента защиты основных прав и свобод, включает три основных требования к сбалансированному ограничению прав человека: а) обоснованность ограничения (наличие прав и интересов, требующих защиты, ясное указание связи целей и средств ограничения); б) важность целей ограничения (значимость защищаемых прав заключается в том, что защищаемые права — это основные права и свободы человека и связанные с ними интересы); в) соответствие степени ограничения прав общественной значимости целей ограничения или значимости защищаемых прав23 .
Наряду с точкой зрения о необходимости соблюдения принципа пропорциональности (соразмерности) при введении чрезвычайного или военного положения в современной юридической литературе высказываются также вполне понятные и основанные на нормах международного права и положениях Конституции РФ соображения о том, что объем ограничений прав человека в условиях действия чрезвычайных режимов может быть ю определен только законом24. За- ^ служивает поддержки также пози-1 ция В. И. Лафитского, полагающе- * го, что ограничения прав и свобод » граждан не должны противоречить ^ требованиям международного пра- ° ва в той части, которая касается не- | прикосновенности личности25. ^
Конституционный Суд РФ обра- ^ щает внимание на то, что «…ус- ®
23 См.: Дедов Д. И. Указ. соч. С. 14, 183.
25 См.: Лафитский В. И. Правовые институты чрезвычайного режима в США // Там же. С. 427.
тановление ограничений прав и свобод должно быть соразмерно защищаемым Конституцией и законами ценностям правового государства. Эти ограничения должны учитывать необходимый баланс интересов человека, общества и государства». Суд подчеркивает, что «принципы определенности и соразмерности требуют также установления законодателем четких и разумных временных рамок, допускаемых ограничений прав и свобод»26. Такая правовая позиция Конституционного Суда РФ согласуется с нормами международного права, но позволяет определить лишь общие ориентиры реализации принципа соразмерности (пропорциональности) на практике. Об этом косвенно свидетельствует и следующее высказывание Председателя Конституционного Суда РФ В. Д. Зорькина: «Вопрос заключается в том, до каких пределов можно идти в ограничении конституционных прав человека? Где та черта, за которой ограничение прав человека превращается в их отрицание? Во имя чего и кого проводятся эти ограничения? Как обеспечить баланс безопасности государства и соблюдения прав человека?»27.
В этой связи весьма показательно мнение М. В. Баглая, который, высказывая соображения о необходимости соблюдения принципа соразмерности ограничений прав человека (как гарантии от чрезмерных ограничений прав и сво-
26 Определение Конституционного Суда РФ от 14 июля 1998 г. № 86-О «По делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» по жалобе гражданки И. Г. Черновой» // СЗ РФ. 1998. № 34. Ст. 4368.
27 Зорькин В. Д. Роль Конституционного Суда в обеспечении стабильности и развитии Конституции // Сравнительное конституционное обозрение. 2004. № 3. С. 84.
бод, выходящих за рамки необходимости), обращает внимание на то, что использованная в ч. 3 ст. 55 Конституции РФ формулировка о возможности ограничения прав человека «в той мере, в какой это необходимо», тем не менее «порождает беспокойство в связи с возможностью слишком широкого толкования этого условия»28.
Изучение зарубежной практики в целом свидетельствует о том, что ограничения прав и свобод в период действия особых правовых режимов, как правило: а) не распространяются на основные права граждан; б) носят ограниченный по объему и времени действия характер; в) применяются только на основании соответствующего законодательного акта29. Что же касается непосредственно критериев определения конкретных пределов ограничения прав и свобод граждан в условиях особых правовых режимов в иностранных государствах, то их разработка возможна лишь по результатам более предметного исследования системного характера.
Таким образом, по результатам рассмотрения приведенных в статье данных можно сделать следующие основные выводы:
1. В последнее время в научной, литературе достаточно активно высказываются предложения о необходимости обеспечения взвешенного баланса интересов государства и личности в условиях особых правовых режимов, что подтверждается приведенными в статье данными и требует учета при разработке соответствующих
28 Баглай М. В. Конституционное право Российской Федерации. М.: Норма, 2001. С. 167.
29 См., например: Пчелинцев С. В. Пределы возможных ограничений в условиях особых правовых режимов в государствах Восточной Европы, СНГ и Балтии: сравнительный анализ // Сравнительное конституционное обозрение. 2004. № 3. С. 136—144.
законодательных и иных нормативных правовых актов. В то же время, несмотря на определенное повышение внимания в научной литературе к изучению проблемы соразмерности (пропорциональности) ограничений прав и свобод граждан в условиях особых правовых режимов, до настоящего времени она окончательно не разрешена, что требует осуществления специального научного исследования.
2. В рамках научных исследований понятия и содержания принципа соразмерности (пропорциональности) ограничений прав и свобод граждан в условиях особых правовых режимов существенное значение имеет изучение зарубежного опыта. Вместе с тем при определении возможностей и перспектив его использования в процессе совершенствования законодательства РФ представляется необходимым учитывать следующие обстоятельства. В последнее время все более отчетливо усиливается вполне очевидная тенденция гармонизации внутреннего и международного законодательства в результате набирающего силу процесса глобализации. Как отмечается в научной литературе, сдерживание этого процесса фактически невозможно. В то же время важное значение имеют формы и способы решения этой проблемы, позволяющие обеспечить разумное сочетание национальных и международных интере-сов30. Академик Н. Н. Моисеев, предостерегая от переоценки значения реализации идеи достижения универсальности цивилизации, обращал внимание на то, что в разных условиях в разные времена разные общества находили и будут находить свою меру компромисса между свободой и ра-
30 См.: Любашиц В. Я. Современное госу-
дарство в глобализирующем мире: пробле-
мы теории // Правоведение. 2004. № 4.
С. 219—221.
венством, соответствующую конкретным жизненным реалиям. Какие-либо общие универсальные рецепты, подходящие для всех времен и народов, отсутствуют. В связи с этим предложение о неких универсальных правах человека, одинаково пригодных для населения всей планеты, является, по мнению Н. Н. Моисеева, иллюзией31 . Выделяя в высказанной Н. Н. Моисеевым теории возражение против стандартизации прав человека, член-корреспондент РАН Е. А. Лу-кашева считает такой подход в определенной степени рациональным, предполагающим «недопустимость форсирования процесса восприятия и заимствования международно-правовых норм о правах человека всеми странами и регионами мира».
В этой связи Е. А. Лукашевой обоснованно указывается на объективную зависимость этого процесса от таких факторов, как социокультурные системы, традиции и уровень благосостояния народов конкретных стран32. Такой же точки зрения придерживается И. А. Ле-дях, которая считает, что практика ограничения или отступления от гарантируемых региональными актами прав и свобод в условиях § чрезвычайных ситуаций по-разно- ^ му проявляется в регионах в за- | висимости от цивилизационных я особенностей, конфессиональных устоев, традиций и т. п., которые о влияют на трактовку и определе- £ ние сущности прав человека33. |
Приведенные обстоятельства, ^ по мнению автора, обуславлива- ^
ют необходимость сопоставления ® -%
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
32 См.: Права человека и процессы глобализации современного мира / Отв. ред. Е. А. Лу-кашева. М.: Норма, 2005. С. 55.
33 См.: Там же. С. 348.
результатов исследования зарубежной практики ограничения прав и свобод граждан (причем как позитивного, так и негативного характера) с отечественным опытом правового регулирования особых правовых режимов с учетом особенностей правовой системы нашей страны.
3. Актуальность решения поднятой в статье проблемы существенно возрастает в связи с мероприятиями глобального характера по борьбе с терроризмом, осуществляемыми после событий 11 сентября 2001 г. в США, 1 сентября 2004 г. в России, 7 июля 2005 г. в Великобритании и 21 июля 2005 г. в Египте и связанными с внесением изменений в национальное законодательство ряда стран. Только в 2004 году в мире совершено 3192 террористических акта, жертвами которых стали 28443 человека, из которых 6060 погибли, 16091 ранены, а 6282 человека взяты в заложники34. Это вызывает необходимость адекватной реакции со стороны мирового сообщества в целях защиты, прежде всего, жизни, здоровья и свободы граждан. Как
34 См.: Самохаткин А. Терроризма больше, чем думали // Время новостей. 2005. 8 июля.
отмечает В. Д. Зорькин: «Перемены, происходящие в мире, диктуют необходимость изменения международно-правовых норм, которые в свою очередь регулировали бы новые явления и процессы. Важно, чтобы эти изменения не заслоняли самого главного, во имя чего они проводятся, — человека с его правами и свободами»35.
Именно поэтому представляется перспективной идея разработки научно обоснованной концепции государственного управления в сфере обеспечения особых правовых режимов. В рамках этой концепции серьезное внимание должно быть уделено проблеме ограничения прав и свобод человека (прежде всего вопросам об основаниях, пределах и конкретных критериях их ограничения), которая признается в современной научной литературе одной из важнейших теоретических проблем прав человека в современную информационную эпоху, нуждающихся в новом осмыслении и законодательном закреплении36.
35 См.: Зорькин В. Д. Апология Вестфальской системы // РГ. 2004. 13 июля.
36 См.: Глушкова С. И. Права человека в России: Учебное пособие. М.: Юристъ, 2005.;
Limits of individual rights restriction in criminal proceeding.pdfТенденция к объединению международного сооб-щества потребовала иных взглядов на проблемы огра-ничения прав человека и соотношения прав и обязан-ностей государства и личности. В связи с этимА.В. Малько справедливо обратил внимание на то, чтораз существуют международные стандарты прав чело-века, то должны существовать и стандарты их ограни-чений с комментариями целей и условий их примене-ния с тем, чтобы, с одной стороны, уничтожить основудля произвола и злоупотребления властью, творимых»национальными» чиновниками, а с другой стороны,учитывая тенденцию российской правовой системы кинтеграции с правовыми системами развитых стран,создавать общие «наднациональные» механизмы реа-лизации прав человека и их ограничений .Такие стандарты ограничений прав человека опре-делены международными договорами, выработаныпрактикой Европейского Суда по правам человека.Ориентиры для Российского государства при установ-лении ограничений прав человека сформулированыЕвропейской комиссией по правам человека и раз-работаны известными юристами. Примером такого до-кумента являются Сиракузские принципы толкованияограничений и отступлений от положений Междуна-родного пакта о гражданских и политических правах.В литературе выделяют два типа ограничения правчеловека . В первом случае речь идет обизъятии объема ранее признанного и закрепленногозаконом содержания права в силу каких-либо ситуа-тивных причин, требующих восстановления прав иобязанностей государства, личности и общества.Предполагается возможность ограничения прав че-ловека, но в разумных пределах по мотивам социальнозначимым, в форме надлежащей процедуры. Способа-ми ограничения прав и свобод в этом случае могут яв-ляться: запрет на определенный вариант реализацииправ, запрет на реализацию права в определенных зако-ном случаях, установление варианта реализации прав,установление обязанностей и ответственности за их не-исполнение.При таком типе ограничения государство можетвмешиваться только в механизм осуществления основ-ных прав, устанавливая порядок их реализации, причемв том случае, если это абсолютно необходимо для обще-ственной стабильности и безопасности, т.е. если чья-либо деятельность может создать угрозу жизни общест-ва в целом, а также с целью обеспечения реализацииправ иных членов общества. Между тем в литературеверно обращалось вниманиена то, что «часто могутоказаться всякие основания не вмешиваться в правалюдей, если есть основания предполагать, что лицо,предоставленное воле, поступит более целесообразно,нежели когда будет находиться под контролем общест-ва и государства, или если попытка контроля можетповлечь большее зло, нежели то, которое хотят преду-предить» .Применительно к ограничению прав человека перво-го типа Конституция РФ предусмотрела возможностьограничения прав и свобод человека, исходя из потреб-ностей защиты как публичных, так и частных интересов.Конституция РФ не определяет систему критериев допус-тимости ограничения и установления пределов основныхправ, однако она определяет основы, выражающие в об-щем виде концепцию определения пределов свободы лич-ности в государстве, содержащую общие условия ограни-чений, предопределяющие содержание отраслевых огра-ничений. К конституционным основам ограничения прав исвобод относятся: признание человека, его прав и свободвысшей ценностью и уважение достоинства личности (ст. 2и ч. 1 ст. 21); соответствие ограничений конституционнозакрепленным целям (ч. 3 ст. 55 и ч. 1 ст. 56); соразмер-ность ограничений конституционным целям (ч. 3 ст. 55);равенство ограничений прав и свобод (ч. 2 ст. 19); требова-ние определенной правовой формы ограничений (ч. 3 ст. 55и ч. 1 ст. 56); соответствие ограничений прав и свобод ме-ждународным стандартам (ч. 4 ст. 15 и ч. 1 ст. 17).Во втором случае ограничения прав заключаются вустановлении пределов юридического содержания пра-ва, в определении границ возможной свободы.Второй тип ограничений прав человека касается границвозможной свободы и предполагает, по мнению сторонни-ков его выделения, конкретизацию содержания свободы,поскольку права — это официально признаваемая за лично-стью мера свободы. Ограниченная субъективным правомсвобода становится инструментом защиты личности отпроизвола властей, общества, а отдельных лиц — от произ-вола правопользователя.Является очевидным, что в основе пределов основныхправ и критериев их ограничения и лежит принцип ува-жения достоинства личности . Категории»человеческое достоинство», «достоинство личности» дос-таточно разработаны учеными-правоведами. Выделяетсянесколько значений понятия «достоинство человека (лич-ности)», которое рассматривается, во-первых, как объек-тивное и независимо от воли людей существующее неотъ-емлемое качество любого человека; во-вторых, как субъек-тивная самооценка индивидом собственных биологиче-ских, нравственных, этических, социальных, профессио-нальных и иных качеств в сравнении с аналогичнымисвойствами людей; в-третьих, как общественная оценкаличностных качеств индивида на фоне устоявшихся стан-дартов человеческого общежития в конкретном обществе игосударстве . Достоинство человека (личности)является базовым для основных личных прав. Неотъемле-мость достоинства человека предполагает, что онопринадлежит человеку от рождения. Вместе с тем вотечественной юридической литературе справедливоотстаивается точка зрения о сохранении у умершегосвойственного человеку при жизни достоинства.Достоинство личности — это юридическая категория ссоциально-историческим изменяющимся содержанием. Импредопределяется содержание таких прав, как право нажизнь, право на свободу и личную неприкосновенность, насвободу совести, на безопасность и др. Таким образом,принцип уважения достоинства личности является базисомдля установления механизма реализации прав и пределових ограничений.Как уже отмечалось, механизм, обеспечивающийреализацию прав человека, включает в себя, в том чис-ле, пределы допустимого ограничения прав человека.Пределы допустимого ограничения определяютсяусловиями и критериями ограничения, которые явля-ются взаимосвязанными между собой.Такими условиями, на наш взгляд, являются: закон-ность, правовая определенность положений закона,установленная процедура ограничения, соответствиеограничений международным стандартам прав челове-ка, закрепленные в законе гарантии соблюдения прав.Общепризнано, что ограничение прав и свобод че-ловека должно быть предусмотрено федеральным за-коном и не может быть безусловным. Законность яв-ляется одним из условий ограничения прав человека.Причем является недостаточным закрепление нормы,ограничивающей права человека, в законе. Европей-ский Суд по правам человека, истолковывая выражение»ограничения, предусмотренные законом», изложилсвою позицию, согласно которой «…норма не можетсчитаться законной, если она не сформулирована сдостаточной степенью точности, позволяющей гражда-нину сообразовывать свое поведение: он должен иметьвозможность — пользуясь при необходимости совета-ми — предвидеть, в разумной применительно к обстоя-тельствам степени, последствия, которые может по-влечь за собой данное действие» . Этаправовая позиция была поддержана и конкретизирова-на в постановлениях Конституционного Суда РФ ,установивших в качестве условия допустимости огра-ничения прав человека правовую определенность по-ложений законов. Правовая определенность означаетточность и ясность предписаний правовых положений.Важным условием, допускающим ограничение правчеловека, является установленная законом процедурареализации права. При этом необходимо отметить, чтопроцедура реализации права не должна вести к иска-жению либо к умалению существа самого права. Про-цедура должна предусматривать гарантии соблюденияправ личности.Ограничение прав личности должно находиться подэффективным контролем судов, что предполагает: воз-можность применения ограничения по решению суда,возможность обжаловать ограничение в суде, действен-ный периодический контроль за необходимостью про-должения ограничения и процедуру отмены ограничения.Судебный контроль должен представлять собой эффек-тивное правовое средство.В законе должны быть предусмотрены гарантиибезотлагательной, в разумный срок судебной защитылиц, чьи права нарушаются действиями, бездействиеми решениями государственных органов и должностныхлиц. Установление гарантий должно служить услови-ем, обеспечивающим осуществление прав, ограждени-ем от чрезмерного, не обусловленного конституционнооправданными целями ограничения прав и свобод гра-ждан, в том числе гарантии безотлагательной судебнойзащиты для лиц, чьи права и законные интересы нару-шаются действиями и решениями государственныхорганов.Принцип уважения достоинства личности, запрещаяиспользование человека в качестве инструмента дос-тижения целей государства, не позволяет ограничиватьправа так, чтобы от их правового содержания ничего неоставалось. Рассматриваемый принцип вытекает иззапрета издавать законы, отменяющие или умаляющиеосновные права (ч. 2 ст. 55 Конституции РФ), вводитьнормы, фактически препятствующие личности осуще-ствлять защиту своих прав и законных интересов. Каксформулировал свою правовую позицию Конституци-онный Суд РФ , законодатель вправе конкретизи-ровать содержание закрепленного в Конституции РФправа и устанавливать правовые механизмы его осуще-ствления, условия и порядок реализации, но вместе стем не должен допускать искажения существа данногоправа и введения таких его ограничений, которые несогласовывались бы с конституционно значимыми це-лями.Сохранение сущностного содержания права являет-ся критерием допустимости ограничения прав лично-сти. Сущность содержания права может быть искаженав результате его конкретизации, в том числе посредст-вом установления порядка реализации. Кроме того,сущность права может быть искажена и в случае не-возможности его фактической реализации в результатеотсутствия эффективных гарантий правовой защиты. Вэтом случае большое значение имеет правовая опреде-ленность права.Критерием допустимости ограничения прав челове-ка является их обоснованность. Это требование пред-полагает оценку важности оснований и целей, для за-щиты которых устанавливаются ограничения основныхправ. Введение ограничений допустимо только дляобеспечения признаваемых социальных ценностей.Например, защита прав и законных интересов другихлиц является основанием ограничения прав человека.Критерию обоснованности противоречат ограничения,обусловленные должностными или ведомственнымиинтересами. В этом смысле обоснование правомерно-сти применения ограничений является гарантией недо-пустимости произвола как должностных лиц, так и че-ловека и защиты прав личности.Конституционный Суд РФ установил, что большин-ство конституционных прав может быть ограниченозаконодателем «при условии, что ограничения носятобоснованный и соразмерный характер» .Таким образом, еще одним критерием ограниченияосновных прав является соразмерность ограничения.Соразмерность является частным проявлением рассмат-риваемого общеправового требования обоснованности идопустимости правового ограничения. Соразмерностьограничения прав и свобод означает, что публичныеинтересы могут оправдать правовые ограничения прави свобод, если они адекватны социально оправданнымцелям, что предполагает установление соотношения ме-жду ограничением прав и целью деятельности государст-венных органов и должностных лиц. Соразмерность ог-раничения вытекает из самой природы основных прав,которые представляют собой определенную меру свобо-ды, требуя ограничений лишь настолько, насколько этонужно для защиты публичных интересов. Конституци-онной основой данного критерия является ч. 3 ст. 55,предусматривающая возможность ограничения «в тоймере, в какой это необходимо для защиты основ консти-туционного строя, нравственности, здоровья, прав и закон-ных интересов других лиц, обеспечения обороны страны ибезопасности государства».Подобное требование установлено в Декларацииправ и свобод человека и гражданина от 22.11.91 г.,предусматривающей, что права и свободы человека игражданина могут быть ограничены законом только втой мере, в какой это необходимо в целях защиты кон-ституционного строя, нравственности, здоровья, закон-ных прав и интересов других людей в демократическомобществе. Указанная возможность ограничений полу-чила свое закрепление в Международном пакте о граж-данских и политических правах от 19.12.1966 г., опре-делившем, что права человека не могут быть объектомникаких ограничений. Исключение составляют те, ко-торые предусмотрены законом, необходимы для охра-ны государственной безопасности, общественного по-рядка, здоровья и нравственности населения или прав исвобод других и совместимы с признаваемыми други-ми правами.Всеобщей декларацией прав человека от10.12.1948 г. было определено, что при осуществленииправ и свобод каждый человек должен подвергатьсятолько таким ограничениям, какие установлены в зако-не исключительно с целью обеспечения должного при-знания уважения прав и свобод других и удовлетворе-ния справедливых требований морали, общественногопорядка и общего благосостояния в демократическомобществе. Европейская «Конвенция о защите прав че-ловека и основных свобод» почти все защищаемыеправа объявляет ограниченными по соображениям на-циональной безопасности, охраны общественной безо-пасности, общественного здоровья и общественногопорядка, защиты нравов и предотвращения преступле-ний, а в случаях чрезвычайного положения допускает идальнейшие ограничения.Возможность ограничений основных прав и свободличности по соображениям обеспечения интересов об-щества, государства, прав и свобод других лиц всегдатаит в себе угрозу злоупотреблений либо несоразмер-ных охраняемому общественному интересу ограниче-ний прав.Как публичные (государства, общества), так и лич-ные интересы могут оправдывать правовые ограниченияправ и свобод, только если такие ограничения адекватнысоциально необходимому результату, предусмотренно-му законом. Цель должна быть правомерной. В частно-сти, правомерной целью может являться предотвраще-ние преступлений, защита прав и свобод других лиц.При этом государство, имея цель, например, воспре-пятствовать злоупотреблению правом, с тем чтобыосуществление конституционных прав человеком ненарушало права и свободы других лиц, должно исполь-зовать не чрезмерные, а только необходимые и строгообусловленные целями меры.В связи с этим, как представляется, нельзя ставитьограничение прав в зависимость только от специально-го статуса лица (например, обвиняемого, осужденного).Применение ограничения должно быть абсолютно не-обходимым, неизбежным и строго соразмерным дос-тижению целей. При этом необходимо исходить из того,что защита прав и свобод должна стать правилом, а огра-ничительные меры — исключением. Как исключение изобщего правила ограничения прав должны осуществлять-ся по преимуществу временно. Соразмерность ограни-чивает усмотрение государственных органов и долж-ностных лиц.На наш взгляд, заслуживает внимания определениесоразмерности ограничения прав, данное А.В. Должи-ковым. Раскрывая содержание принципа соразмерно-сти ограничения прав, А.В. Должиков выделил три со-ставляющих его элемента:1) пригодность, которая означает проверку принци-пиальной возможности достижения средством желае-мой цели;2) минимальность, предполагающая наличие и вы-бор альтернативных средств, которые менее обремени-тельны для основных прав;3) сбалансированность, направленная на взвешива-ние конфликтующих индивидуальных и публичныхценностей по их важности и значению в конституцион-ной системе . На обозначенные элементыуказывает в своих решениях и Европейский Суд поправам человека .Таким образом, можно выделить следующие усло-вия ограничения государством прав человека:1) законность ограничения прав;2) процедура реализации прав, установленная в законе;3) гарантии соблюдения прав, закрепленные в законе.Критериями, определяющими пределы ограниченияправ личности в уголовном процессе, являются:1) сохранение сущностного содержания права;2) обоснованность ограничения прав;3) соразмерность ограничения прав;4) совместимость с другими правами.Вместе с тем при ограничении прав и свобод зако-нодатель не может использовать способы регулирова-ния, которые:1) посягали бы на само существо права;2) были бы не соразмерны конституционно значи-мым целям и не были бы направлены на защиту основконституционного строя, нравственности, здоровья,прав и законных интересов других лиц, обеспеченияобороны страны и безопасности государства;3) допускали бы унижения, причинение человекунеоправданных страданий и лишений;4) ставили бы реализацию права в зависимость отрешения правоприменителя, допуская тем самым про-извол органов власти;5) исключали бы судебную защиту права.На это справедливо и неоднократно указывал в сво-их решениях Конституционный Суд РФ .В литературе предпринималась попытка дать по-нятие пределов ограничения прав личности. Напри-мер, А.В. Должиков рассматривает пределы ограни-чения прав личности как закрепление их объема, по-рядка использования и критериев допустимого огра-ничения, нормативно урегулированных в форме пра-вовых средств и обоснованных необходимостью со-блюдать и учитывать социальные ценности и инте-ресы .Исходя из модели взаимоотношений государства иправа, предполагающей, что государство с системойзаконодательства и естественные права с системой об-щечеловеческих и правовых ценностей, с одной сторо-ны, являются самостоятельными противоположнымикатегориями, с другой — взаимосвязанными, взаимо-проникновенными. Относительно данного определениянеобходимо отметить, что речь может идти не о закре-плении объема прав, а о конкретизации содержанияправа, не искажающей его сущности.Отсюда следует, что под пределами ограничениягосударством прав личности следует понимать закреп-ленные в законе в соответствии с основаниями и кон-ституционно значимыми целями конкретизацию со-держания права, правовые процедуры его осуществле-ния, не искажающие его сущности и предусматриваю-щие гарантии соблюдения прав.
Список литературы диссертационного исследования кандидат юридических наук Смирнов, Александр Александрович, 2007 год
1. Международно-правовые источники
5. Конвенция Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека, которая была принята в Минске 26 мая 1995 г. // Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ «Содружество». 1995. — № 2. — С. 30.
9. Венская конвенция о дипломатических сношениях (Вена, 18 апреля 1961 г.) // Ведомости Верховного Совета СССР. 1964. -№ 18. — Ст. 221.
14. Конвенция о защите физических лиц при автоматизированной обработке персональных данных ETS № 108 (Страсбург, 28 января 1981 г.) // Текст Конвенции официально опубликован не был. Справочная правовая система «Гарант».
16. Конвенция Организации Объединенных Наций против коррупции (принята Генеральной Ассамблеей ООН 31 октября 2003 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. — № 26. — Ст. 2780.
17. Конвенция о ядерной безопасности (информационный циркуляр от 5 июля 1994 г. № 449) // Текст Конвенции официально опубликован не был. Справочная правовая система «Гарант».
22. Соглашение о правовом статусе Организации Договора о коллективной безопасности (Кишинев, 7 октября 2002 г.) // Бюллетень международных договоров. -2004. -№ 3.
26. Конституция Российской Федерации, федеральные конституционные законы и федеральные законы Российской Федерации
27. Конституция Российской Федерации (принята на всенародном голосовании 12 декабря 1993 г.) // Российская газета. 1993. — 25 декабря.
28. Федеральный конституционный закон от 28 июня 2004 г. № 5-ФКЗ «О референдуме Российской Федерации» (с изм. от 30 декабря 2006 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2004. — № 27. — Ст. 2710.
29. Федеральный конституционный закон от 30 января 2002 г. № 1-ФКЗ «О военном положении» // Российская газета. 2002. — 2 февраля.
35. Земельный кодекс РФ от 25 октября 2001 г. № 136-Ф3 (с изм. от 10 мая 2007 г.) // Российская газета. 2001.-30 октября.
38. Федеральный закон от 2 марта 2007 г. № 25-ФЗ «О муниципальной службе в Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2007. — № 10.-Ст. 1152.
39. Федеральный закон от 14 февраля 2007 г. № 20-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О внешней разведке» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2007. — № 8. — Ст. 934.
41. Федеральный закон от 2 мая 2006 г. № 59-ФЗ «О порядке рассмотрения обращений граждан Российской Федерации» // Собрание законодательства Российской Федерации. 2006. — № 19. — Ст. 2060.
42. Федеральный закон от 18 июля 2006 г. № 109-ФЗ «О миграционном учете иностранных граждан и лиц без гражданства в Российской Федерации» // Российская газета. 2006. — 20 июля.
43. Федеральный закон от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (в ред. от 12 апреля 2007 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2004. — № 31. — Ст. 3215.
44. Федеральный закон от 8 декабря 2003 г. № 164-ФЗ «Об основах государственного регулирования внешнеторговой деятельности» (с изм. от 2 февраля 2006 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. -2003. -№50.-Ст. 4850.
46. Федеральный закон от 12 июня 2002 г. № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» (с изм. от 26 апреля 2007 г.) // Российская газета. 2002 — 15 июня.
47. Федеральный закон от 25 июля 2002 года № 115-ФЗ «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации» (с изм. от 6 января 2007 г.) // Российская газета. 2002. — 31 июля.
55. Федеральный закон от 31 июля 1998 г. № 155-ФЗ «О внутренних морских водах, территориальном море и прилежащей зоне Российской Федерации» (с изм. от 29 декабря 2004 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. — № 31. — Ст. 3833.
56. Федеральный закон от 17 декабря 1998 г. № 191-ФЗ «Об исключительной экономической зоне Российской Федерации» (с изм. от 4 ноября 2006 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1998. — № 51. — Ст. 6273.
57. Федеральный закон от 26 февраля 1997 г. № 31-Ф3 «О мобилизационной подготовке и мобилизации в Российской Федерации» (с изм. от 25 октября 2006 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1997. — № 9. -Ст. 1014.
61. Федерального закона от 22 ноября 1995 г. № 171-ФЗ «О государственном регулировании производства и оборота этилового спирта и алкогольной продукции» (с изм. от 20 апреля 2007 г.) // Российская газета. 1995. -29 ноября.
64. Федеральный закон от 30 ноября 1995 г. № 187-ФЗ «О континентальном шельфе Российской Федерации» (с изм. от 4 ноября 2006 г.) // Собрание законодательства Российской Федерации. 1995. № 49. Ст. 4694.
68. Закон РФ от 5 марта 1992 г. № 2446-1 «О безопасности» (с изм. от 2 марта 2007 г.) // Российская газета. 1992. — 6 мая.
69. Закон РФ от 21 февраля 1992 г. № 2395-1 «О недрах» (с изм. от 25 октября2006 г.) // Российская газета. 1992. — 5 мая.
70. Закон РФ от 14 июля 1992 г. № 3297-1 «О закрытом административно-территориальном образовании» (с изм. от 5 февраля 2007 г.) // Ведомости Съезда народных депутатов РФ и Верховного Совета РФ. 1992. № 33. Ст. 1915.
73. Закон РФ от 24 сентября 1992 г. № 3531-1 «Об обороне» (утратил силу) // Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. -№ 42. — Ст. 2331.
74. Постановления и определения Конституционного Суда Российской Федерации, Постановления Пленума Верховного Суда1. Российской Федерации
75. Постановление Конституционного Суда РФ от 13 июня 1996 г. № 14-П «По делу о проверке конституционности части пятой статьи 97 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина
76. В.В. Щелухина» // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. -№26.-Ст. 3185.
77. Постановление Конституционного Суда РФ от 16 января 1996 г. № 1-П «По делу о проверке конституционности частей первой и второй статьи 560 Гражданского кодекса РСФСР в связи с жалобой гражданина А.Б.Наумова» // Российская газета. 1996. — 25 января.
78. Определение Конституционного Суда РФ от 10 января 2002 г. № 3-0 «По жалобе гражданина Н.Д.Ильченко на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 279 Таможенного кодекса Российской Федерации» // Российская газета. 2002. — 21 февраля.
79. Текст Определения официально опубликован не был. Справочная правовая система «Гарант».
80. Подзаконные нормативные правовые акты, документы концептуального характера
81. Указ Президента РФ от 2 октября 1998 г. № 1175 «Об утверждении Положения о военно-транспортной обязанности» // Российская газета. 1998. -7 октября.
82. Концепция национальной безопасности Российской Федерации (утв. Указом Президента РФ от 17 декабря 1997 г. № 1300, в ред. Указа Президента РФ от 10 января 2000 г. № 24) // Собрание законодательства Российской Федерации. 2000. — № 2. — Ст. 170
84. Доктрина информационной безопасности Российской Федерации (утв. Президентом РФ от 9 сентября 2000 г. № Пр-1895) // Российская газета. 2000. — 28 сентября.
85. Концепция внешней политики Российской Федерации // Российская газета. -2000.- 11 июля.
87. Послание Президента РФ В.В. Путина Федеральному Собранию
88. Российской Федерации от 10 мая 2006 г. // Российская газета. 2006. — 11 мая.
89. Послание Президента РФ В.В. Путина Федеральному Собранию
90. Российской Федерации 8 июля 2000 г. «Какую Россию мы строим» //
91. Российская газета. 2000. — 11 июля.
92. Монографии, учебные пособия, научные статьи
93. Авакьян С.А. Конституционное право России: Учебный курс. 2-е изд., перераб.и доп. — В 2-х т. -Т.1.-М.: Юрист, 2006.-719 с.
94. Андреева Г.Н. Конституционное право зарубежных стран: Учебник. -М.: Эксмо, 2005.-656 с.
95. Арбузкин A.M. Конституционное право зарубежных стран: Учебное пособие. М.: Юрист, 2005. — 666 с.
96. Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации: Учебник для вузов. 4-е изд., изм. и доп. — М.: Норма, 2003. — 816 с.
104. Власихин В. Угрожает ли «Акт патриота» Биллю о правах? Новый антитеррористический закон США // Российская юстиция. 2002. № 1,2.
105. Военное право: учебник для военно-учебных заведений Вооруженных Сил РФ / Под ред. Кузнецова Н.И. М., 1996. — 318 с.
107. Волова Л.И. Принцип . территориальной целостности и неприкосновенности в современном международном праве. Ростов н/Д, 1981.-225 с.
108. Волошко B.C. Военная политика и проблемы обеспечения военной безопасности Российской Федерации // Военная безопасность Российской Федерации в XXI веке: Сборник научных статей / Под ред. генерала армии Балуевского. -М.: ЦВСИ, 2005. С. 115-137.
109. Гаджиев К.С. Введение в геополитику: Учебник для вузов. 2-е изд., доп. и перераб. — М.: Логос, 2003. — 432 с.
110. Гасанов К.К. Основные права, человека: Вопросы неотчуждаемости. -М.: Московский университет МВД России, 2003. 64 с.
111. Гидценс Э. Ускользающий мир: как глобализация меняет нашу жизнь / Пер. с англ. М.: Весь мир, 2004. — 120 с.
113. Глебов И.Н. Национальная безопасность Российской Федерации: проблемы правового регулирования: Монография. Спб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 1999. — 263 с.
114. Гусев Ю.А. Капитал, доллар США, рубль и юань (жэньминьби) и что за этим кроется. Краткий историко-правовой анализ (Материалы для изучающих международное частное и международное публичное право). -М.: Самообразование, 2006. 240 с.
116. Иванец Г.И., Червонюк В.И. Глобализация, государство, право // Государство и право. 2003. — №8. — С. 87-94.
118. Каплунов А.И. Об основных чертах и понятии государственного принуждения // Государство и право. 2004. — № 12. — С. 10-17.
119. Кара-Мурза С.Г. Манипуляция сознанием: Учебное пособие. -М: Алгоритм, 2004 528 с.
120. Кардашова И.Б. Обеспечение национальной безопасности: сущность, задачи // Российский следователь. 2006. — № 1. — 46-50.
122. Кефели И.Ф. Судьба России в глобальной геополитике. Спб.: Северная звезда, 2004. — 286 с.
123. Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право России: Учебник. -3-е изд., пераб. и доп. М., 2003. — 587 с.
124. Кокошин А. Реальный суверенитет. М.: Европа, 2006. — 88 с.
125. Конев Ф.Ф. Федерализм: целостность федеративного государства // Конституционное и муниципальное право. 2004. — № 4. — С. 24-27.
126. Конституционное законодательство России / Под ред. Ю.А. Тихомирова. -М.: Городец, 1999.-382 с.
128. Крусс В.И. К теории пользования конституционными правами // Государство и право. 2004. — № 6. -14-23.
130. Лепешкин А.И. Советское государство и его функция обороны страны. -М» 1966.
133. Лукашева Е.А. Человек и государство // Правовое государство, личность, законность. М.: НИИ правовой политики и проблем правоприменения Российской правовой академии Министерства Юстиции РФ, 1997. -С. 84-100.
134. Лутовинов В.И. Личность, общество и государство в контексте проблем обеспечения национальной и военной безопасности Российской Федерации
137. Мальцев Г.В. Право и экономическая власть // Правовое государство, личность, законность. М.: НИИ правовой политики и проблем правоприменения Российской правовой академии Министерства Юстиции РФ, 1997.-С. 40-62.
138. Мамонов В.В. Государственный суверенитет и территориальная целостность главные принципы современной российской государственности // Государство и право. — 2004. — № 4. — С. 5-12.
143. Международное право: учебник / Отв. ред. В.И. Кузнецов. М.: Юрист, 2001.-672 с.
144. Международное право: учебник / Отв. ред. Ю.М. Колосов, Э.С. Кривчикова. М.: Международные отношения, 2003. — 720 с.
145. Международный терроризм: борьба за геополитическое господство: Монография. М.: РАГС, 2005. — 528 с.
146. Мирошниченко В.М. Организация управления и обеспечение национальной безопасности Российской Федерации. М.: Экзамен, 2002. -256 с.
148. Общая теория национальной безопасности: Учебник / Под общ. ред. А.А. Прохожева. Изд. 2-е, доп. — М.: РАГС, 2005. — 344 с.
149. Оргоружие: о том, что хаос может быть рукотворным. Сводная аналитическая группа Центра Кургиняна об угрозах суверенитету России. -М.: Международный общественный фонд «Экспериментальный творческий центр», 2007.-91 с.
150. Основы противодействия терроризму: учеб. пособие / под ред. Я.Д. Вишнякова. М., 2006. — 240 с.
151. Останков В.И. Военная безопасность России в начале XXI столетия. -М.: Вече, 2007.-352 с.
152. Панарин А.С., Василенко И.А. Политология: Общий курс: Учебное пособие. М.: Логос, 2003. — 256 с.
153. Панарин И.Н. Информационная война и геополитика. М.: Поколение, 2006.-560 с.
155. Права человека: Учебник для вузов / Отв. ред. член-корр. РАН, д.ю.н. Е.А. Лукашева. — М.: Норма, 2001. — 573 с.
158. Принципы, пределы, основания ограничения прав и свобод человека по российскому законодательству и международному праву: материалы «круглого стола» // Государство и право. 1998. — № 7, 8, 10.
159. Прохоренко И.Л. Национальный интерес во внешней политике государства (Опыт современной Испании). М., 1995. — 274 с.
160. Пугачев В.П. Управление свободой. М.: КомКнига, 2005. — 272 с.
164. Расторгуев С.П. Формула информационной войны. М.: Белые Альвы, 2005. — 96 с.
165. Робинов А.А. Ограничение свободы СМИ и борьба с терроризмом // Журнал российского права 2003. — № 5. — С. 103-108.
166. Румянцев О.Г. Основы конституционного строя России (понятие, содержание, вопросы становления). М.: Юрист, 1994. — 285 с.
169. Соловьев Вл.С. Национальный вопрос в России. М., 1992. — 375 с.
170. Стенограмма заседания Экспертно-консультативного совета по проблемам национальной безопасности при Председателе Государственной Думы от 26 июня 2001 г.
174. Ушаков Н.А. Международное право: основные термины и понятия. -М.: ИГП РАН, 1996.-46 с.
175. Хомский Н. Прибыль на людях / Пер. с англ. Б.М. Скуратова. -М.: Праксис, 2002. 256 с.
177. Червонюк В.И. Конституционное право России: учебное пособие. -М.: ИНФРА-М, 2003. 432 с.
178. Червонюк В.И. Теория государства и права: Учебник. М.: ИНФРА-М,2006. 704 с.
179. Черданцев А.Ф. Толкование права и договора. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2003. -381 с.
181. Юсупов P.M. Наука и национальная безопасность. Спб.: Наука, 2006. -290 с.
182. Энциклопедические и специализированные словари
184. Военный энциклопедический словарь / Пред. гл.ред. комиссии С.Ф. Ахромеев. М.: Воениздат, 1986. — 863 с.
185. Война и мир в терминах и определениях / Под общей ред. Д.О. Рогозина. -М.: ПоРог, 2004.-624 с.
188. Словарь русского языка. Сост.С.И. Ожегов / под общей ред. академика С.П. Обнорского. Изд. третье. —М., 1953 г. — 797 с.
189. Советская Военная Энциклопедия: (В 8 томах). / Пред. Гл. ред. комиссии Н.В. Огарков. М.: Воениздат, 1978. — Т.5. Линия — Объектовая. — 688 с.
190. Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. 7-е изд., перераб. и доп. -М.: Республика, 2001.-719 с.202
191. Диссертации и авторефераты диссертаций
193. Должников А.В. Конституционные критерии допустимости ограничения основных прав и свобод человека и гражданина РФ: Дисс. . канд. юрид. наук. Тюмень, 2003. — 226 с.
197. Ягофарова И.Д. Право как мера ограничения свободы: Дисс. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2004. — 206. с.
198. Бибиев А.Ш. Обеспечение конституционной законности в Чеченской Республике: Автореф. дисс. канд. юр. наук. -М., 2006. 30 с.
199. Воробьев С.М. Конституционные основы ограничений личных неимущественных прав в деятельности органов внутренних дел: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2001. — 25 с.
201. Материалы справочной правовой системы «Гарант» (http://www.garant.ru/)
202. Военное право: Учебник. М.: За права военнослужащих, 2004.
203. Комментарий к Федеральному закону «Об обороне» / под общей редакцией А.В. Кудашкина.- М.: За права военнослужащих, 2002.
204. Кудашкин А.В. О соотношении военного права и права безопасности // Право в Вооруженных Силах. 2004. — № 9.
205. Научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации / Отв. ред. В.В.Лазарев. Система ГАРАНТ, 2003.
206. Опалева С.А. Международные стандарты в области ограничения прав граждан // Гражданин и право. 2006. — № 7.
207. Опалева С.А. Права человека и конституционно-правовое регулирование их допустимого ограничения // Гражданин и право. 2006. № 3.
208. Постатейный комментарий к Конституции Российской Федерации / под ред. Окунькова Л.А. М.: БЕК, 1994.
210. Постатейный научно-практический комментарий к Конституции Российской Федерации коллектива ученых-правоведов под руководством ректора МГЮА, академика РАН О.Е. Кутафина. М., 2003.
211. Публикации в глобальной информационной сети «Интернет»
213. Для членов Конституционного Суда России ограничение прав и свобод гражданина не может обосновываться безопасностью государства // Официальный сайт Конституционного Суда РФ. http://www.ksrf.ru/press /smi/msg.asp?id=482&pg=2
219. Рудинский Ф.М. Права человека и их правовые ограничения // http: //liber.rsuh.ru/Conf/Freedom/rudinskiy.htm.
225. Публикации в средствах массовой информации
226. Балуевский Ю. Трансформация угроз безопасности // Военно-промышленный курьер. 2007. — № 4.
227. Блинов А., Иванов В. Москва по-прежнему в списке врагов Вашингтона // Независимое военное обозрение. -2007. -№ 2.
228. Блинов А., Плутарев И. Гарантированное одностороннее уничтожение // Независимая газета. 2006. — 23 марта.
229. Букин М. В содружестве с «Плотоядным животным». Контроль цифровых коммуникаций: безопасность или вмешательство в частную жизнь? // НГ Телеком. -2006. № 2.
230. Гареев М. Военная доктрина России // Независимое военное обозрение. -1997.-№29.
231. Иванов В. Планета воюет // Независимое военное обозрение. 2006. -№48.
232. Нагорный А. Аль-Каида как филиал спецслужб США // Завтра. 2006. -№37.
233. Структура и основное содержание новой военной доктрины: доклад Президента Академии военных наук генерала армии Махмута Гареева на военно-научной конференции Академии военных наук // Военно-промышленный курьер. 2007. — № 3.
234. Суриков А. Ядерный шантаж // Завтра. 2006. — № 14.
235. Терехов А. Президент США впервые признал наличие секретных тюрем ЦРУ // Независимая газета. 2006. — 8 сентября.
236. Цыганок А. Что Генсек прячет в кармане // Военно-промышленный курьер.-2006.-№48.
237. Шевченко М. Аль-Каида помогает США завоевывать мир // Наше время. -2006.-№6.
238. Ядуха В., Чернов М. О дивный новый мир! // РБК. 2007. — № 1.
Пределы осуществления прав и свобод — это обусловленная природой естественных прав человека, принципами конституционного строя и обозначенная законом сфера (пространство) реализации гражданами и их объединениями принадлежащих им прав и свобод и допустимые формы их реализации. В соответствии с ч. 3 ст. 17 Конституции РФ осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. По сути это положение означает переведенное на язык конституционного установления «золотое правило» морали: поступай по отношению к другим так, как бы ты хотел, чтобы поступали по отношению к тебе. Нарушение этого правила ведет к злоупотреблению правом — основанному на корыстных побуждениях поведению управомоченного субъекта, противоречащему природе права, закрепленной в его нормах цели, либо связанному с привлечением неправовых (незаконных) средств для ее достижения. Злоупотребление правом связано с привлечением управомоченным таких средств, форм, способов для осуществления принадлежащего ему права, которые выходят за пределы объема данного права. Особенность злоупотребления правом проявляется в следующем: оно возникает в связи с осуществлением субъективных прав; субъект выходит за установленные законом пределы реализации права; при употреблении права во зло наносится ущерб интересам общества, государства, правам и законным интересам граждан.
Во избежание этого в законе очень часто определяются пределы права (свободы). Пределы и границы осуществления прав и свобод определяются законом. Кроме того, пределы и границы осуществления прав и свобод связаны также с допустимыми формами (способами) их осуществления. В соответствии со ст. 34 Конституции РФ каждый имеет право на экономическую деятельность, но лишь такую, которая не запрещена законом и не направлена на монополизацию и недобросовестную конкуренцию. Часть 4 ст. 37 Конституции признает за работниками право на индивидуальные и коллективные споры, но лишь с использованием установленных федеральным законом способов их разрешения, включая право на забастовку. По действующему трудовому законодательству индивидуальные трудовые споры разрешаются комиссиями по трудовым спорам и в судебном порядке; для рассмотрения коллективных трудовых споров используются примирительные комиссии, трудовые арбитражи, а также Службы по урегулированию коллективных трудовых споров (ст. 381-409 Трудового кодекса РФ
Ограничение прав и свобод: конституционные основания и процедуры
В формально-юридическом значении ограничение прав и свобод означает юридическую невозможность осуществления прав и свобод в случаях, предусмотренных федеральным законом, а равно сужение объема данных прав, определенное законом. Ограничение права (свободы) есть осуществление сужения объема права в соответствии с предусмотренными законом основаниями и в установленном порядке. Следует различать сужение объема права или его ограничение от используемых в законотворческой практике юридических способов, приемов фиксации границ дозволенной свободы, к числу которых относятся оговорки, примечания, запреты, исключения и др. Отличие способов фиксации границ прав и свобод в законе от ограничения состоит в том, что в этом случае не происходит сужения объема права; имеет место уточнение его содержания, обозначение границ, с которыми связано действие этого права. В то же время с фиксацией права может быть связано и его ограничение, обусловленное законотворческими ошибками или намеренными действиями законодателя. Особым случаем ограничения прав является невключение в число закрепляемых законом тех прав, легализация которых государством отвечает его международным обязательствам. Не получило закрепления в Конституции РФ положение п. 1 ст. 11 Международного пакта об экономических, социальных и культурных правах, о праве «каждого на достойный жизненный уровень для него и его семьи, включающий достойное питание, одежду и жилище, и на непрерывное улучшение условий жизни». Внешнее сходство с ограничением прав имеет определенный законодательством порядок их осуществления. Для конституционных прав и свобод такой порядок определен в федеральных законах. Порядок осуществления отраслевых прав чаще всего определяется в подзаконных актах. Нередко такие акты таят в себе две опасности. Первая связана с тем, что подзаконный акт может сузить содержание материального права, «конкретизируя его». В этом случае такой акт изначально является недействительным. Вторая, более распространенная опасность заключена в том, что закрепляемый подзаконным актом порядок реализации права не отвечает природе этого права, создавая помехи для его осуществления.
Очевидно, что правовая аксиома (устанавливающий порядок осуществления права не может изменять его содержание) должна быть обеспечена и соответствующими юридическими механизмами. Ограничения прав и свобод могут иметь самые различные проявления: они могут вытекать из правового акта, закона, договора, решения правоприменительного органа или из фактических действий; носить постоянный или временный характер; иметь место в обычных условиях или в условиях действия специфических правовых режимов; ограничения возможны как в отношении прав физических, так и юридических лиц; они допустимы в сфере действия публичного и частного права; применимы в отношении индивидуальных и коллективных прав и т.д. Ограничение прав и свобод допускается Всеобщей декларацией прав человека (ст. 29). Конституция РФ устанавливает основания ограничения прав. В ч. 3 ст. 55 указывается, что права и свободы могут ограничиваться в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. При этом ограничение основных прав и свобод возможно исключительно федеральным законом. Так, проведение такого следственного действия, как наложение ареста на почтово-телеграфную корреспонденцию и ее выемка, в соответствии с уголовно-процессуальным законом (ст. 174 УПК) и Законом «Об оперативно-розыскной деятельности РФ» возможно лишь по уголовному делу для сбора информации о лицах, подготавливающих, покушающихся, совершающих или совершивших тяжкие преступления либо допустивших уклонение от уплаты налогов или сокрытие доходов от налогообложения в особо крупных размерах. Согласно Конституции РФ (ч. 1 ст. 56) отдельные ограничения прав и свобод в условиях чрезвычайного положения возможны в соответствии с федеральным конституционным законом, с указанием пределов и срока ограничения. Конституция определяет также те права и свободы, которые не подлежат ограничению (см. ст. 20, 21, ч. 1 ст. 23, 24, 28, ч. 1 ст. 34, ч. 1 ст. 40, ст. 46-54).