Справочник Бухгалтера

Зададимся непростым вопросом: является ли должник в стадии конкурсного производства плательщиком налогов? Формальным ответом будет да, поскольку особенная часть НК РФ не содержит правил, исключавших бы организации, признанные банкротами, из числа плательщиков налогов. Да и сам Закон о банкротстве, оперируя такой категорией, как текущие обязательные платежи (платежи, обязанность по уплате которых возникает после возбуждения дела о банкротстве и удовлетворяемые до расчета с реестровыми кредиторами), не исключает из их числа требования об уплате налогов, исчисленных за периоды конкурсного производства.

Правильно ли это?

Отсутствие указанных правил означает, что должник, не способный рассчитаться с кредиторами, продолжает признаваться субъектом экономической деятельности, способным генерировать доход, являющийся источником для уплаты налога. Хотя очевидно, что это не так.

В конкурсном производстве в большинстве случаев должниками предпринимательская деятельность не ведется. Мы имеем дело уже не с субъектом экономической деятельности, а с конкурсной массой — с имуществом должника, и с «душеприказчиком» этого имущества — конкурсным управляющим, задача которого — предпринять меры, направленные на формирование массы путем выявления имущества должника, оспаривания сделок, привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц, и осуществить продажу активов по максимально возможной цене.

Обложение имущества должника в конкурсном производстве поимущественными налогами (налогом на имущество, земельным налогом), учет операций по продаже имущества для исчисления налога на прибыль, а также для определения суммы НДС, подлежащей восстановлению и уплате в бюджет в случае, если ранее при приобретении соответствующих активов НДС, уплаченный продавцу, был заявлен должником в качестве налогового вычета, означает налогообложение конкурсной массы, ее уменьшение на сумму текущих налоговых обязательств вопреки интересам конкурсных кредиторов.

Налог на прибыль будет возникать, поскольку имущество может быть продано по цене выше остаточной стоимости по балансу и сформируется налогооблагаемый доход. Конечно, данный доход будет уменьшен на текущий убыток от реализации прав требований к дебиторам, иного имущества, если цена его продажи оказалась ниже остаточной, на убыток, образуемый при списании задолженности, не реальной к взысканию и т.д. Вместе с тем ситуации могут быть различны, и итоговый финансовый результат может оказаться положительным. Конечно, необходимо сделать еще одну оговорку о том, что текущий доход, образуемый в периоде конкурсного производства, может быть погашен на убытки прошлых лет. Но такое погашение возможно при документальной подтвержденности финансово-хозяйственных операций за период формирования убытка (что часто в конкурсном производстве трудновыполнимо ввиду ненадлежащего исполнения обязанности по передаче документов бухгалтерского учета арбитражному управляющему), и такое погашение не может привести к уменьшению текущего налога на прибыль более чем на 50%. Как итог, положительный финансовый результат от продажи имущества должника в конкурсном производстве облагается налогом на прибыль. Правильно ли это? Не думаю.

Обложение конкурсной массы означает, на наш взгляд, нарушение таких основных начал налогообложения, закрепленных ст. 3 НК РФ, как экономическая обоснованность налогообложения и фактическая способность налогоплательщика к уплате.

Реализацию названных начал мы видим в положениях ст. 217 НК РФ для граждан-банкротов, для которых доход от продажи имущества не признается налогооблагаемым. Для организаций аналогичного решения Налоговый кодекс не предусматривает.

Ранее (до 01.01.2009) Закон о банкротстве в п. 4 ст. 142 предусматривал правило, согласно которому обязательные платежи, возникающие в конкурсном производстве, подлежали удовлетворению после расчета с реестровыми кредиторами. Этому положению было объяснение — оно исключало по существу налогообложение конкурсной массы в отсутствие соответствующих правил в НК РФ, устраняя конкуренцию требований текущих и реестровых кредиторов, с одной стороны, и требований по налогам, подлежавших исчислению в конкурсном производстве, с другой стороны. Необходимость налогообложения положительного финансового результата, сформированного за период конкурсного производства, возникала только тогда, когда должнику в результате эффективных мер, реализованных на данном этапе, удалось выйти из банкротства, рассчитавшись с кредиторами, и продолжить деятельность.

Взимание налога на прибыль при таком результате не вызывает сомнений и не нарушает основных начал налогообложения. Но там и тогда, когда налог на прибыль признается текущим требованием, выигрывая у реестровых кредиторов и уменьшая процент удовлетворения их требований, подобный вывод сделать нельзя.

Не меньше вопросов с точки зрения конкуренции требований вызывает и НДС.

С 1 января 2015 г. в соответствии с подп. 15 п. 2 ст. 146 НК РФ операции по реализации имущества и имущественных прав должника в конкурсном производстве не признаются объектом обложения НДС. Данное регулирование вовсе не означает, что обязанности уплачивать НДС у банкрота не возникает.

Во-первых, из числа облагаемых НДС не исключены операции по выполнению работ, оказанию услуг, предоставлению имущества в пользование.

Во-вторых, в силу подп. 2 п. 3 ст. 170 НК РФ суммы налога, принятые должником к вычету при приобретении имущества, использовавшегося в деятельности, в рамках которой осуществлялись облагаемые НДС операции по реализации товаров (работ, услуг), подлежат восстановлению. Это означает следующее.

Допустим, компания приобрела станок со сроком полезного использования в шесть лет за 1 180 000 руб. Уплаченный продавцу НДС в 180 000 руб. был заявлен в качестве налогового вычета и тем самым на данную сумму был уменьшен налог, исчисленный компанией по операциям реализации. За период полезного использования вся стоимость станка была бы учтена в составе расходов путем начисления амортизации и, как следствие, перенесена на облагаемый результат деятельности — операции по реализации произведенной продукции. Но к моменту реализации станка в конкурсном производстве прошло лишь два года. Это означает, что из 180 000 руб. НДС, ранее заявленного в качестве вычета, часть налога в 120 000 руб., приходящаяся на остаточную стоимость (рассчитано как отношение оставшегося срока полезного использования в четыре года к первоначальному сроку в шесть лет), должна быть восстановлена и уплачена в бюджет.

Возникает налоговая нагрузка на конкурсную массу по НДС.

При этом данный налог на покупателей имущества должника не переносится, и они, не уплачивая налог в составе цены, не могут заявить его в качестве вычета. Это, конечно, влияет на ликвидность имущества должника. Покупателю, являющемуся плательщиком НДС, выгоднее купить имущество за 1 180 000 руб. с учетом НДС (заявляя 180 000 руб. в качестве налогового вычета), чем за 1 100 000 руб. без НДС.

Особенно несправедливо решение с восстановлением налога тогда, когда цена, по которой имущество продано в конкурсе, меньше, чем его остаточная стоимость. В этом случае сумма НДС, подлежащая уплате в результате восстановления, будет больше, чем тот налог, который при признании рассматриваемых операций налогооблагаемыми (как это имело место до 1 января 2015 г.) был бы исчислен и выставлен покупателю.

И последнее.

При формальном делении требований на текущие и реестровые восстанавливаемая сумма НДС (как исчисленная за налоговый период после возбуждения дела о банкротстве) будет признаваться текущим платежом, что приводит к уменьшению процента удовлетворения требований реестровых кредиторов. Такое решение не выглядит справедливым, оно заставляет задуматься над обоснованием позиции о квалификации рассматриваемого требования в зависимости от момента, когда право на вычет восстанавливаемого НДС было реализовано. Будет ли воспринят данный подход — покажет судебная практика.

Приведенные заметки показывают, что пора задуматься над системным регулированием вопросов налогообложения должников в конкурсном производстве. Решения могут быть разные. В основу же данных решений, как представляется, должна быть положена идея защиты прав кредиторов и недопущения уменьшения конкурсной массы путем налогообложения операций по реализации имущества должника.

Руководитель практики разрешения споров A.T.LEGAL Михаил Чернышев подготовил для «Русбанкрота» интересный материал о правоприменении уплаты налога на прибыль при банкротстве. Нужно ли его платить и как обстоят дела в реальных кейсах?

Одним из актуальных и спорных практических проблем в банкротстве организаций является вопрос, должен ли конкурсный управляющий платить налог на прибыль с реализации имущества должника. Мнения профессионалов здесь расходятся.

Если опираться строго на букву закона, то налог на прибыль подлежит уплате. В налоговом законодательстве есть специальные оговорки, что не подлежат налогообложению доходы гражданина-банкрота от продажи имущества (п. 63 ст. 217 НК РФ), что не признаются объектом налогообложения НДС операции по реализации имущества и (или) имущественных прав должников (п. 15 ч. 2 ст. 146 НК РФ). При этом в законе отсутствуют специальные указания об освобождении от налога на прибыль выручки от продажи имущества организаций-банкротов.

Описанный разнонаправленный подход законодателя вызывает недоумение.

Понятна и ожидаема позиция налоговых органов, выраженная, например, в письме ФНС России от 24.08.2017 № СД-4-3/15984@: выручка от реализации имущества должника-организации с публичных торгов (в том числе в случае оставления залогодержателем предмета залога за собой) признается доходом от реализации, полученным залогодателем в дату передачи имущества приобретателю, то есть подлежит обложению налогом на прибыль.

Основательно проблема была проанализирована в 2017 году Виктором Бациевым (с 2009 по 2014 год судья и председатель судебного состава ВАС РФ, с 24 января 2020 года заместитель руководителя ФНС РФ). Бациев пришел к выводу, что налог на прибыль при реализации имущества организации-банкрота возникает, но не согласился с этим порядком в принципе, как нарушающим основные начала налогообложения, закрепленные в ст. 3 НК РФ, как экономическая обоснованность налогообложения и фактическая способность налогоплательщика к уплате.

Бациев не согласился также с тем, что с 2009 года налог на прибыль стал признаваться текущим требованием, выигрывая у реестровых кредиторов и уменьшая процент удовлетворения их требований.

На практике часть арбитражных управляющих исчисляют и уплачивают налог на прибыль с полученных от реализации имущества организаций-должников денежных средств. Многие этого не делают, иногда просто не задумываясь об этой стороне процедуры и не просчитывая возможных негативных последствий для себя лично.

Удивительно, но налоговые органы также редко обращают внимание на теоретическую возможность повышения собираемости налогов за счет налога на прибыль организаций-должников, и практика привлечения к налоговой ответственности за нарушения в этой сфере скудная. Однако не все так шатко и безнадежно.

Блестящее постановление вынес 21 октября 2019 года Арбитражный суд Дальневосточного округа по делу № А51-17152/2017, определивший, что требование об уплате налога на прибыль, возникшее в связи с реализацией имущества должника в рамках процедуры банкротства не должно удовлетворяться преимущественно перед непогашенными требованиями кредиторов третьей очереди.

При вынесении постановления суд округа руководствовался базовыми принципами добросовестности, разумности и справедливости (п. 2 ст. 6 ГК РФ), налогообложения (ст. 3, 41 НК РФ), нормами банкротного законодательства о текущих платежах и порядке удовлетворения требований, заявленных после закрытия реестра (ст. 5, 134, 142 Закона о банкротстве) и приоритетом специального закона (Закона о банкротстве) над общим (НК РФ) (постановление Конституционного Суда от 29.06.2004 № 13-П).

Суд округа мотивировал свое постановление тем, что налог на прибыль взимается с учетом величины доходов, полученных налогоплательщиком от ведения той деятельности, конечной целью которой является получение прибыли.

Процедура конкурсного производства (реализации имущества) не направлена на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг – она предполагает завершение хозяйственной деятельности предприятия, формирование конкурсной массы, ее реализацию и расчеты с кредиторами.

Исчисление и уплата текущих налогов, связанных с продажей имущества должника, приводит лишь к наращиванию кредиторской задолженности и не отвечает целям конкурсного производства, направленным на получение максимальной выгоды от реализации имущества банкрота и соразмерное удовлетворение за счет вырученных средств требований кредиторов. Обложение дохода налогом на прибыль в силу статьи 41 НК РФ возможно при условии признания этого дохода экономической выгодой получателя такого дохода, тогда как продажа имущества должника в рамках процедуры банкротства производится для выручки средств и погашения имеющейся задолженности перед кредиторами, что не соответствует критериям понятия дохода, учитываемого для целей налогообложения по смыслу норм НК РФ. Текущие требования возникают при совершении расходов, необходимых для осуществления процедуры банкротства. Взимание налога на прибыль с дохода, формально образуемого в связи с реализацией имущества должника, является не необходимой предпосылкой, а следствием, в силу чего возложение указанной обязанности не может приводить к возникновению требования, квалифицируемого как текущее.

В результате суд определил, что уплата налога на прибыль производится за счет оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, имущества должника.

Судья ВС РФ И.А. Букина с постановлением Арбитражного суда Дальневосточного округа согласилась.

Аплодисменты судьям Арбитражного суда Дальневосточного округа! Браво! Вопреки буквальному содержанию закона, но исходя из общих принципов. Такое встречается не часто.

Логика Закона о банкротстве в Дальневосточном округе восстановлена. Ведь по смыслу данного документа превалирующими являются интересы кредиторов, которым государство посредством установления прозрачной и справедливой процедуры банкротства должника должно максимально гарантировать восстановление их нарушенных имущественных прав.

Нашей задачей мы видим привлечение внимания и актуализация острого практического вопроса. Полагаем, что сложился устойчивый запрос практики на законодательное разрешение дилеммы об уплате налога на прибыль организаций-банкротов с продажи имущества. Эффективное правоприменение и обмен мнениями в рамках профессионального сообщества позволит всем заинтересованным сторонам прийти к консенсусу относительно наиболее оптимальных вариантов разрешения затронутой проблемы. Надеемся, позиция бизнеса и правоприменителей будет услышана законодателем.