Содержание
Москва, 14 мая 2013 г.
Юристам, специализирующимся на работе с договорами, теперь доступно еще больше полезной информации в системе КонсультантПлюс. В «Путеводитель по договорной работе» и в «Путеводитель по судебной практике (ГК РФ)» добавлены новые договоры и судебная практика. Путеводители по договорной тематике содержат:
- анализ судебной практики по договорам;
- особенности условий договора;
- примеры формулировок условий договора;
- возможные риски каждой стороны;
- оценку перспектив судебного разбирательства в спорной ситуации.
В «Путеводителе по договорной работе» представлена вся необходимая информация по составлению договора. Недавно в него добавлены новые практические рекомендации по заключению договоров подряда, комиссии, аренды зданий и сооружений, а также возмездного оказания медицинских услуг. По каждому договору рассмотрены особенности условий для каждой стороны, приведены формулировки условий договора, возможные риски. В Путеводителе рассмотрены такие распространенные договоры, как договоры поставки, аренды, подряда, возмездного оказания услуг.
«Путеводитель по судебной практике (ГК РФ)» содержит анализ судебной практики по наиболее распространенным договорам: купли-продажи, поставки, подряда, займа, кредита и др. Новые материалы в Путеводителе посвящены договору аренды транспортных средств, доверительному управлению имуществом. По каждому договору в Путеводителе представлены выводы из судебной практики и все существующие позиции судов с фрагментами судебных решений, к полным текстам которых можно перейти по ссылкам.
Путеводители регулярно обновляются — в них добавляются новые судебные решения, позиции судов, информация по новым договорам и ситуациям. В результате в распоряжении специалистов есть источник актуальной информации по различным вопросам договорной работы.
Понятие судебной практики как источника и формы российского права
С.А. СОФРОНОВА — начальник кафедры государственно-правовых дисциплин ВИПЭ ФСИН России, кандидат юридических наук, доцент
Рене Давид, раскрывая сущность подходов к источникам советского права, отмечал, что «если спросить советского юриста, какова роль судебной практики в Советском Союзе, он убежденно ответит, что эта роль значительна. Если же спросить его, является ли судебная практика источником права, то последует незамедлительный и четкий отрицательный ответ»1.
Официальная концепция советского права считала аксиомой положение о том, что судебная практика не может рассматриваться в качестве источника права, «поскольку это ассоции-
ровалось: а) с разрушением социалистической законности; б) с возможным судебным произволом; в) с подрывом правотворческой деятельности законодательных органов»2. Однако, в действительности, по мнению западной юридической науки, судебная практика фактически являлась источником дореволюционного российского и советского права3.
Русский правовед Н.М. Коркунов признавал судебную практику самостоятельным источником права, но при этом отмечал: «Мы должны оговориться, что это не следует понимать так,
чтобы раз принятое судом решение какого-нибудь спорного вопроса, безусловно, связывало суд на будущее время»4.
Е.Н. Трубецкой писал, что в России судебная практика имеет значение самостоятельного источника права, но это значение за ней было официально признано только со времени подписания Судебных уставов 1864 г.5 В соответствии со ст. 10 Устава гражданского судопроизводства «суд обязан решить дело по разуму существующих законов, не останавливая решения под предлогом неполноты, неясности или противоречия в оных»6. Более того, в Уставе уголовного судопроизводства была предусмотрена ответственность для судей: «Воспрещается останавливать решение дела под предлогом неполноты, неясности или противоречия законов. За нарушение сего правила виновные подвергаются ответственности как за противозаконное бездействие власти»7.
В то же время, как отмечал К.П. Победоносцев, «суд, в коем производится дело, требующее решения, вполне свободен и не зависит от воззрений и мнений высшей инстанции во всем, что относится до обсуждения спорного предмета по существу оного»8. Следовательно, фактически отрицалосьзначение судебного прецедента для гражданского судопроизводства, но признавалось правотворчество судов на основе закона, а не на основе ранее принятых вышестоящими судами решений.
В истории Советского государства был период, связанный с активным правотворчеством судов, — это первый период существования новой власти, когда только создавалось советское законодательство и советская судебная система. Декрет о суде № 3 (15 декабря 1917 г.) предоставил местным народным судам право при назначении наказаний руководствоваться «революционным правосознанием»9.
Отрицание судебной практики в качестве источника права в советской правовой доктрине не соответствовало действительности. Пленумам Верховного Суда СССР и Верховных судов республик было предоставлено право давать в пределах имеющейся у них компетенции руководящие разъяснения по вопросам правильного и единообразного применения законодательства, обязательные для нижестоящих судов. Опубликование решений данных судебных инстанций по конкретным гражданским и уголовным делам в юридической периодике позволяло «заинтересованным лицам добиваться сходных решений в сходных случаях по всем аналогичным категориям дел, рассматривавшихся нижестоящими судами»10.
Термин «судебная практика», который в настоящее время часто употребляется в литературе по общей теории права и по отраслевым юридическим наукам, а также активно используется законодателем, не имеет единого определения ни в нормативных правовых актах, ни в доктрине. В ст. 126 Конституции Российской Федерации и ст. 19 ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» говорится о том, что Верховный Суд Российской Федерации дает разъяснения
по вопросам судебной практики11. Аналогичные положения содержатся в ст. 127 Конституции Российской Федерации и ст. 23 названного закона по отношению к Высшему Арбитражному суду Российской Федерации. Соответственно, в ст. 39 Федерального закона «О прокуратуре Российской Федерации» закреплено правило, в силу которого Генеральный прокурор Российской Федерации вправе обращаться в Пленум Верховного Суда Российской Федерации, Пленум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации с представлениями о даче судам разъяснений по вопросам судебной практики по гражданским, арбитражным, уголовным, административным делам12. Характерно, что в указанных нормативных положениях термин «судебная практика» не имеет какой-либо специальной дефиниции, то есть рассматривается законодателем как общеизвестный и в определении не нуждающийся13.
В науке также нет единого понимания судебной практики: ее отождествляют то с понятием прецедента, то с постановлениями пленумов высших судов, то с любым судебным решением вообще.
Согласно точке зрения, высказывавшейся еще в 40-х гг. прошлого столетия, о судебной практике можно говорить лишь по истечении нескольких лет, когда по определенной категории дел имеется более или менее установившееся положение. При таком понимании судебная практика определяется как установившаяся и определившаяся практика, наличие определенной линии в деятельности судебных органов в отношении того или иного вопроса14.
В современной юридической науке принято рассматривать данное понятие в двух плоскостях. В широком смысле судебная практика — синоним судебной деятельности. В узком значении, по мнению С.В. Боботова, судебная практика — это «выработанные в ходе судебной деятельности правовые положения, определения-дефиниции, правила, указания, которые обладают определенной степенью обобщенности, общепризнанностью и обязательностью»15.
Иной подход к судебной практике в узком смысле предлагает С.С. Алексеев. По его мнению, судебная практика — это «опыт применения юридических норм к конкретным жизненным случаям», который выходит за рамки простого применения права16.
В научной литературе встречается и интегрированный подход к понятию судебной практики как к единству судебной деятельности по осуществлению правосудия и итога (опыта) этой деятельности17. В данном случае судебная практика рассматривается в двух основных формах:
— первичная, объективированная в форме судебных решений по конкретным делам, вступивших в законную силу;
— вторичная, являющаяся итогом рассмотрения пленумами или президиумами высших судов вопросов по применению закона и выраженная в документах (постановлениях, обзорах и др.), ориентирующих суды на правильное и единообразное применение закона18. Подобную
форму судебной практики принято именовать в науке судебной доктриной19.
Судебная доктрина — это совокупность прецедентных подходов к решению правовых ситуаций, позволяющих комплексно оценить деятельность субъекта правоотношений, выявить фактическое и волевое содержание его действий как субъекта отношений, структурированного отношениями правовыми20. Судебная доктрина в наши дни составляет очень важный и весьма жизненный источник права. Ее роль проявляется в том, что в рамках доктрины формируются дефиниции, которые потом использует законодатель. Важна роль доктрины в установлении приемов и методов толкования законов. Кроме того, доктрина влияет на законодателя, который часто лишь выражает те тенденции, которые устанавливает доктрина21.
Разрешение вопроса о статусе судебной практики невозможно без уяснения следующих положений:
— под источником права в материальном смысле в российской юридической науке понимается «то, откуда берется право: сложившийся порядок общественных отношений, идеи, потребности общества»22. В данном аспекте судебная практика в различных ее проявлениях может рассматриваться как важный источник современного российского права;
— под источником права в юридическом смысле (именуется формой права) понимается форма выражения, объективизации государственной воли23. В данном проявлении вопрос о статусе судебной практики применительно к российской правовой системе возможно решить следующим образом: судебный прецедент как способ внешнего выражения норм права формой российского права не является. В качестве формы права можно рассматривать судебную практику, выраженную в документах (постановлениях, обзорах и др.), ориентирующих суды на правильное и единообразное применение закона и составляющую судебные правоположения.
Судебные правоположения, рассматриваемые как дополнительная форма права, основываются на решениях судов по конкретным делам на различных научных концепциях, нормах отраслевого законодательства, правовых позициях высших судов. Они оказывают влияние как на процесс правоприменения, так и на формирование правосознания субъектов правоотношений.
При анализе понятия судебной практики как источника права исследователи основное внимание обращают на его сравнение с понятием судебного прецедента. Следует отметить, что данные понятия неидентичны. В термин «судебная практика» в юридической литературе по теории права и отдельным отраслевым дисциплинам вкладывается различное содержание, обязательно связанное с правоприменительной функцией суда, а «судебный прецедент» признается основной формой судебного правотворчества24. Судебный прецедент предполагает создание новой нормы права, а судебная практика — конкретизацию уже существующих норм. Кроме того, исходя из функций и роли судебно-
го прецедента в англо-американской правовой семье исследователи классифицируют его как основной источник права25.
Признаваясудебнуюпрактикуспецифической формой судебного правотворчества — правоус-тановительной деятельностью, исследователи выделяют существенные признаки, отличающие ее от парламентского правотворчества:
— судебное правотворчество (правоустанов-ление) всегда есть «побочный продукт правосудия», оно не самостоятельно в том смысле, что привязано к основной функции судебной власти
— осуществлению правосудия26;
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
— оно осуществляется в рамках закона и на основе закона, исходящего от высшей законодательной власти страны, то есть на основе «имеющихся норм и принципов, а не на основе своей субъективной воли (что характерно для прецедента)»27;
— правотворчество суда в значительной мере связано с толкованием (конкретизацией) права и восполнением пробелов в праве28.
Акты судебной власти имеют статус вторичных форм права, так как их содержание является интерпретацией первичного источника. Первичные источники права — это правовые тексты, в которых формулируются нормы, официально признаваемые нормами действующего права. Вторичными источниками права являются производные от первичных официальные тексты, в которых интерпретируется содержание первичных источников права, уточняется смысл первичных правоположений и, таким образом, формулируются вторичные правоположения (вторичные нормы)29.
Вторичные правовые тексты воздействуют на поведение субъектов права, во всяком случае, не меньше, чем первичные. Де-факто они нередко формулируют новые правоположения
— вторичные нормы, которые не очевидны при простом прочтении первичного текста и возможность которых не вытекает однозначно из первичного содержания. Вторичный источник права — интерпретация первичных норм права
— реально действует, порождает правовые последствия, и для того чтобы признать эту интерпретацию неправомерной и недействительной, нужно официально объявить ее противоречащей первичному источнику права, например пересмотреть нормативно-правовую позицию Конституционного Суда.
Таким образом, акты судебного правотворчества (правоустановления) — это вторичные (дополнительные) формы права, правовые тексты, которые являются результатом официальной интерпретации первичных правовых норм и которые де-факто формулируют правоположения, однозначно не вытекающие из содержания первичных форм права.
Исходя из оценки значимости судебной практики для развития национальной правовой системы, можно утверждать, что суды являются полноправным субъектом правотворческой деятельности, так как в перспективе судебные решения могут инициировать процедуру внесения изменений в действующее законода-
тельство. Кроме этого, судебные органы в силу своей основной правоприменительной деятельности имеют информацию о пробелах в праве. Они обладают квалифицированным аппаратом, способным к подготовке качественных законопроектов, а высшие судебные органы — правом законодательной инициативы. В общем виде судебные акты оказывают существенное влияние на применение законодательства30.
Таким образом, краткий анализ существующих в российской юридической науке подходов к понятию и роли судебной практики в системе источников российского права позволяет сделать ряд выводов:
— судебная практика в различных ее проявлениях является материальным источником современного права и активно используется в процессе законотворчества;
— судебная практика как форма права — это особый вид санкционированного правотворчества (правоустановления), предполагающий создание в ходе судебной деятельности правовых положений, дефиниций, правил, указаний, которые обладают определенной степенью обобщенности, общепризнанностью, в целях достижения правильного и единообразного применения закона;
— в качестве дополнительной (доктриналь-ной) формы права следует рассматривать не все проявления судебной практики, а только правоположения, выработанные высшими судами и нашедшие свое формальное выражение в официальных актах — постановлениях, обзорах и др.;
— правоположения, содержащиеся в судебных актах, являющихся результатом интерпретации первичных норм права, следует рассматривать в качестве «вторичных норм права»;
— с точки зрения разделения властей право-установительная деятельность судебной власти допустима только в случаях осуществления ее специфической юрисдикционной функции — функции разрешения споров о нарушенном праве. Судебная власть в лице высших судов может принимать правоустановительные решения, не подменяя при этом законодателя и оставаясь в пределах судебных юрисдикционных задач31.
Единого подхода к понятию судебной практики, несмотря на активное изучение данного вопроса современной наукой, не сложилось. Объяснение этому только одно — до сих пор нет единого понимания сущности права, поэтому и вопрос об источниках и формах права остается не решенным.
■ ПРИМЕЧАНИЯ
1 Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. М., 1999. С. 170.
2 Марченко М.Н. Источники права. М., 2005. С. 379.
3 См.: Давид Р., Жоффре-Спинози К. Основные правовые системы современности. С. 182-185.
4 Коркунов Н.М. Лекции по общей теории права (по изд. 1914 г.). СПб., 2004. С. 361.
5 См.: Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. СПб., 1998. С. 132.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что на стадии установления психологического контакта с допрашиваемым осужденным важное значение имеет диагностика его личностных особенностей и информационного состояния. Следователь анализирует вербальную и невербальную информацию, исходящую от осужденного: особенности его речи, жестикуляции, мимики, татуировок. На основе полученных невербальных сигналов следователь может сделать выводы о социальном статусе допрашиваемого осужденного, его месте в микросреде конкретного исправительного учреждения; особенностях личности допрашиваемого осужденного и психофизиологических и эмоциональных реакциях на отдельные, наиболее важные вопросы следователя.
ПРИМЕЧАНИЯ
2См.: Там же. С. 21.
5 Зорин Г.А. Психологический контакт при производстве допроса. С. 18.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
7 В.В. Карузина рекомендует обращать внимание на контролируемые и неконтролируемые участником следственного действия внешние поведенческие признаки (см.: Карузина В.В. Тактика использования данных о поведении участников уголовного процесса в ходе следственных действий: Дис. … канд. юрид. наук. СПб., 1998. С. 91-92).
8 См.: Девицкая Е.И. Основы криминалистического учения о следственном наблюдении. С. 55.
II См.: Алферов Ю.А. Пенитенциарная социология. С. 9.
12 См.: Зорин Г.А. Психологический контакт при производстве допроса. С. 34-35.
13 См.: Леонтьев А.А., Шахнарович А.М., Батов В.И. Речь в криминалистике и судебной психологии. М., 1977. С. 40-41.
14 См.: Белкин Р.С. Криминалистическая энциклопедия. М., 2001. С. 69.
15 См.: Ратинов А.Р. Судебная психология для следователя. М., 2001. С. 112.
17 См.: Алферов Ю.А. Пенитенциарная социология: Ц диовизуальная диагностика (татуировки, жаргон, жесты). С. 8.
УДК 340.132.6
Судебная практика и новизна в правовом регулировании общественных отношений: де-юре и де-факто
Краснов А.В.
Кандидат юридических наук, доцент
кафедры теории и истории права и государства Казанского филиала Российского государственно университета правосудия
Автор исследует содержание категории судебной практики, даёт авторскую классификацию судебных актов, подразделяющую их на акты общего и индивидуального значения. На основе норм действующего законодательства выявляются существенные свойства судебных актов, которые де-факто вносят новизну в правовое регулирование отношений. Обозначаются наиболее проблемные участки в нормативном определении свойств таких судебных актов.
Ключевые слова: судебная практика, правовое регулирование, индивидуальное регулирование, применение права, толкование права, определенность права.
Тематика роли судебной практики в регулировании общественных отношений достаточно давно разрабатывается в отечественной юридической науке. Вопрос о том, осуществляется ли при этом общее (нормативное) правовое или индивидуальное правовое регулирование либо судебная практика связана лишь с применением права, в конечном итоге является корневым и при решении проблемы отнесения судебной практики в целом, а также отдельных судебных актов к источникам (формам) права.
Проблематика, связанная с судебной практикой и её местом в правовом регулировании, затрагивалась в работах многих отечественных правоведов. В частности, достаточно давно было высказано мнение, которое находит поддержку и в настоящий момент, о том, что нельзя говорить о формировании судебными органами неких новых правил поведения (С.В. Бошно, М.И. Байтин, С.И. Вильнянский, А.В. Мицкевич, П. Орловский, В.В. Ершов и др.). Такой взгляд остаётся преобладающим не только в научной среде, но и в кругу практических юридических работников. С другой стороны, внесение новизны в правовое регулирование допускается рядом авторов, но с оговорками (А.К. Безина, В.Н. Карта-шов). Наконец, всё более популярным в последние десятилетия становится научная позиция о прямом
признании судебного правотворчества в России (А.Б. Венгеров, П.А. Гук, Г.А. Гаджиев, М.Н. Марченко и др.).
Нерешённость указанной проблемы как на законодательном, так и на доктринальном уровне не способствует внесению ясности в процесс правового регулирования и выступает препятствием в плане определения статуса тех правоположений (позиций), которые формулируются судами в процессе применения и толкования норм права.
Цель данного исследования — формирование научно обоснованных знаний о возможности легального и фактического внесения новизны в правовое регулирование общественных отношений посредством судебных актов, составляющих наиболее важный компонент судебной практики.
Современное российское законодательство, хотя и содержит указания на понятие «судебная практика», но ссылается на него исключительно в контексте обобщения практики Верховным Судом РФ и некоторыми иными судебными органами (ст. 126 Конституции РФ , п. 4 ст. 19 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 г. № 1-ФКЗ (ред. от 30.10.2018 г.) «О судебной системе Российской Федерации» и др.). Обязательность результатов изучения и обобщения судебной практики в законодательстве напрямую не оговаривается.
С нашей точки зрения, судебные акты можно классифицировать в зависимости от того, на какой круг отношений и, соответственно, лиц они распространяются, соответственно, на акты общего и индивидуального значения. Большинство судебных актов (решений, приговоров, постановлений и пр.), принимаемых по конкретным делам, имеют индивидуальное правовое значение, поскольку, в соответствии с российским процессуальным законодательством, не имеют обязательного значения для аналогичных дел в дальнейшем (судебные акты индивидуального значения). Они, таким образом, являются средством индивидуального правового регулирования (далее — ИПР). Однако существуют и судебные акты общего значения, о которых речь пойдёт ниже.
Категория правового регулирования достаточно давно была введена в советской юридической науке. Правовое регулирование рассматривалось традиционно в качестве деятельности по упорядочению общественных отношений с помощью разнообразных правовых средств , властной, направляющей деятельности, имеющей целью направить организуемые общественные отношения в чёткое русло ; в рамках информационно-психологического подхода оно интерпретируется в контексте удовлетворения интересов субъектов правоотношений . При этом ИПР рассматривается как разновидность правового регулирования ; объём содержания ИПР трактуется разнообразно — от очень узкого отождествления его с властной деятельностью компетентных субъектов до включения в него властной деятельности, индивидуального договорного регулирования, саморегуляции . ИПР также может ассоциироваться с использованием усмотрения . Кроме того, предлагается выделить категорию индивидуального регулирования, которая самостоятельна и не является разновидностью правового регулирования, поскольку к праву могут быть отнесены только нормы и принципы права, которые носят общий и абстрактный характер .
Как мы отметили, судебные акты, направленные на разрешение дела по существу (решение, приговор, постановление), являются средством ИПР и по подавляющему большинству дел не могут вносить и не вносят новизны в общее (нормативное) правовое регулирование отношений, которое предполагает использование нормативных правовых средств (общих и абстрактных норм права и их составляющих). Даже в том случае, когда решение, к примеру, по гражданскому делу принимается при наличии пробела на основе использования института аналогии, тем не менее оно, в соответствии с процессуальным законодательством России, не приобретает обязательного значения для аналогичных случаев, то есть не может рассматриваться в качестве прецедента.
Некоторые судебные акты могут быть определены как акты общего значения, так как распространяются не на конкретную ситуацию и лиц, а на все возможные случаи, подпадающие под формулировку акта, хотя они инициированы изначально конкретными субъектами-заявителями. К таким судебным актам можно отнести:
1) постановления и некоторые определения Конституционного Суда РФ (далее — КС РФ) по делам о соответствии нормативных правовых актов Конституции РФ и по аналогичным делам в конституционных (уставных) судах субъектов РФ в плане соответствия уставу субъекта или конституции республики (ст. 79 ФКЗ «О Конституционном Суде РФ» и аналогичные нормы законов субъектов РФ).
2) Акты Европейского Суда по правам человека, а именно постановления, касающиеся толкования и применения положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. (ст.ст. 32 и 46 Конвенции и ст. 1 Федерального закона (далее -ФЗ) от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ) .
3) Решения судов общей юрисдикции о признании нормативных правовых актов не соответствующим иному нормативному правовому акту (ст. 215 КАС РФ) или о признании праворазъяснитель-ных актов не соответствующими действительному смыслу разъясняемых им нормативных положений (ст. 217.1 КАС РФ), а также аналогичные, по сути, решения Суда по интеллектуальным правам (ст. 195 АПК РФ) ).
4) Решения КС РФ по запросам федерального органа исполнительной власти, наделенного компетенцией в сфере обеспечения деятельности по защите интересов Российской Федерации при рассмотрении в межгосударственном органе по защите прав и свобод человека жалоб, поданных против Российской Федерации на основании международного договора Российской Федерации, о возможности исполнения решения межгосударственного органа по защите прав и свобод человека (ст. 104.4 ФКЗ «О КС РФ»).
Перечисленные в п.п. 1-4 судебные акты де-юре носят общий и обязательный характер для неограниченного круга лиц. Общий характер судебных актов, обозначенных в п. 1 (кроме актов конституционных (уставных) судов субъектов РФ), п. 2, п. 3 (в рамках административного судопроизводства), подтверждается в том числе отнесением содержащихся в них предписаний к числу оснований для пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам (ст. 350 КАС РФ, ст. 392 ГПК РФ , ст. 311 АПК РФ и др.).
Из указанных выше судебных актов общего характера постановления КС РФ за счёт признания тех или иных положений законодательства не соответствующими Конституции РФ и утратившими силу могут порождать пробелы, причём КС РФ сам же даёт рекомендации по их преодолению в тече-
ние того периода, пока не будут приняты новые нормы права (существуют соответствующие подборы материалов по итогам этих актов) , тем самым де-факто внося новизну в регулирование. Вполне типичным примером таких новелл можно считать указание КС РФ на общественный интерес по делам о признании положений нормативных правовых актов не соответствующими вышестоящему по юридической силе законодательству .
Практически каждое постановление КС РФ выступает примером того, как на основании толкования норм Конституции РФ, международного права, действующего российского законодательства, уже высказанных позиций КС РФ выявляется смысл соответствующих правил, который соответствует целям защиты прав и свобод человека и гражданина, наиболее эффективного и справедливого судебного разбирательства, а также целесообразен с учётом позиций функционального толкования применительно к сложившейся на данный момент системе правовых отношений. В то же время новшества де-факто здесь неминуемы и в плане преодоления пробелов (к примеру, Постановление КС РФ от 18 января 2019 г. № 5-П ), и разрешения юридических коллизий (например, Постановление КС РФ от 3 июля 2019 г. .
Существуют и иные судебные акты, которые так же имеют общий характер, то есть адресуются неограниченному кругу лиц. Некоторые из них, а именно постановления КС РФ о толковании Конституции РФ (ст. 106 ФКЗ «О КС РФ») и акты ЕСПЧ по толкованию Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. предполагают де-юре обязательность толкования права, данного в их тексте. Что касается постановлений Пленума Верховного Суда РФ и соответствующих обзоров судебной практики, то, как мы отметили в самом начале настоящей статьи, де-юре их обязательность напрямую не закрепляется, но де-факто она присутствует. Косвенным подтверждением такой фактической обязательности является то обстоятельство, что изменения в правовой интерпретации, внесённые Пленумом или Президиумом Верховного Суда РФ, могут стать основанием для пересмотра судебных актов по новым обстоятельствам (ст. 350 КАС РФ, ст. 392 ГПК РФ, ст. 311 АПК РФ).
Де-факто постановления Пленума Верховного Суда РФ могут содержать новые дефиниции, ранее не известные законодательству (к примеру, определение лица, организовавшего создание сложного объекта интеллектуальных прав ), существенные признаки правовых явлений (к примеру, признаки нормативного правового акта ).
Таким образом, судебные акты могут быть классифицированы на акты индивидуального и общего значения. О последних можно сказать, что хотя они де-юре в целом не предназначены для внесения нов-
шеств в правовое регулирование общественных отношений, тем не менее некоторые из них, а именно постановления КС РФ по вопросам соответствия положений нормативных правовых актов Конституции РФ, решения судов общей юрисдикции по делам об оспаривании нормативных правовых актов на предмет их соответствия вышестоящему по юридической силе законодательству, а также постановления Пленума Верховного Суда РФ по вопросам обобщения и разъяснения судебной практики такого рода новшества включают де-факто. Подобное соотношение де-юре и де-факто в вопросах новизны правового регулирования в судебной практике вызвано отсутствием чёткого ответа на вопрос о статусе актов общего значения в законодательстве о судебной системе. В итоге статус такого рода судебных актов определяется в самих же судебных правоинтерпре-тационных актах, что не способствует повышению определённости в правовом регулировании.
Литература:
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
— № 237; СЗ РФ. — 2009. — № 1. — Ст. 1; СЗ РФ.
— 2009. — № 1. — Ст. 2; Официальный интернет-портал правовой информации http://www.pravo. gov.ru, 01.08.2014.
3. Теория государства и права / Под ред. С.С. Алексеева. — М.: Юридическая литература, 1985. -480 с.
4. Фаткуллин Ф.Н., Фаткуллин Ф.Ф. Проблемы теории государства и права. — Казань: Спектр, 2000. — 340 с.
5. Орзих М.Ф. Личность и право. — М.: Юридическая литература, 1975. — 112 с.
6. Кудрявцев Ю.В. Нормы права как социальная информация. — М.: Юридическая литература, 1981. — 144 с.
7. Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве.
— 2-е изд., перераб. и доп., науч. — М.: Юристъ, 2005. — 250 с.
8. Проблемы теории государства и права / Под ред. С.С. Алексеева. — М.: Юридическая литература, 1987. — 448 с.
11.Кашанина Т.В. Индивидуальное регулирование в правовой сфере // Советское государство и право. — 1992. — № 1. — С.122-130.
12. Ершов В.В. Правовое и индивидуальное регулирование общественных отношений: Монография. — М.: РГУП, 2018. — 626 с.
13. Федеральный конституционный закон от 21.07.1994 г. № 1-ФКЗ (ред. от 29.07.2018) «О
14. Конституционном Суде Российской Федерации» // СЗ РФ. — 25.07.1994. — № 13. — Ст. 1447.
15. Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г. // СЗ РФ. — 08.01.2001. — № 2. -Ст. 163.
21. Постановление КС РФ от 11 января 2019 г. № 2-П по делу о проверке конституционности пункта 1 части четвертой статьи 392 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации // Российская газета. — 2019. — Федеральный выпуск № 13 (7771).
22. Постановление КС РФ от 18 января 2019 г. № 5-П по делу о проверке конституционности статьи 2.6.1 и частей 1, 2, 3 и 6 статьи 12.21.1 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях // Российская газета. — 2019. -Федеральный выпуск № 19 (7777).
23. Постановление КС РФ от 3 июля 2019 г. № 26-П по делу о проверке конституционности статей 15, 16 и 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункта 4 статьи 2422 Бюджетного кодекса Российской Федерации и части 10 статьи 85 Федерального закона «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации» в связи с жалобой администрации городского округа Верхняя Пышма» // Российская газета. — 2019. — Федеральный выпуск № 148 (7906).
24. п. 44 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 апреля 2019 г. № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» // Российская газета. — 2019. — Федеральный выпуск № 96 (7854).
25. п. 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 декабря 2018 г. № 50 «О практике рассмотрения судами дел об оспаривании нормативных правовых актов и актов, содержащих разъяснения законодательства и обладающих нормативными свойствами» // Российская газета. — 2019. — Федеральный выпуск № 6.
Judiciary Practice and Novelty in Legal Regulation of Public Relations:
de Jure and de Facto
Krasnov A.V.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
Kazan branch of Russian State University for the Humanities
06 августа 2020 года Арбитражный суд Новосибирской области вынес решение по делу ООО «Логопарк Обь» (далее – «Общество»).
Как следует из опубликованного судебного акта, спор между Обществом и налоговым органом касался двух вопросов: (1) является ли заемное финансирование, предоставленное заемщику – российской организации ее иностранной (кипрской) «сестринской» компанией, контролируемой задолженностью и могут ли проценты по данной задолженности быть переквалифицированы в дивиденды в результате применения российских правил «недостаточной капитализации» (пункты 2-4 ст. 269 НК РФ), (2) предусмотрено ли российским законодательством установление лица, имеющего фактическое право на доход в виде переквалифицированных процентов.
Налоговый орган посчитал заемное финансирование, предоставленное Обществу иностранной «сестринской» компанией, контролируемой задолженностью. Поддерживая позицию налогового органа, суд первой инстанции указал на следующее:
- Косвенная зависимость (аффилированность) российской организации – заемщика от иностранной компании – кредитора выражается в самом факте подконтрольности обоих лиц единому центру – иностранной материнской компании (вхождение в международный холдинг), даже если между самим заимодавцем и непосредственным заемщиком отсутствуют отношения подчиненности и подконтрольности (владение акциями или долями в уставном капитале). Материнская компания контролирует деятельность обоих лиц и их договорные правоотношения;
- Согласно сложившейся судебной практике (в частности, практике Президиума ВАС РФ и Президиума ВС РФ) пункты 2-4 ст. 269 НК РФ не применяются в том случае, если они противоречат международным налоговым договорам РФ;
- Положения п. 4 ст. 269 НК РФ не предусматривают установление фактического получателя денежных средств, выплаченных в качестве процентов, переквалифицированных в дивиденды на основании российских правил «недостаточной капитализации», поскольку они прямо устанавливает, что проценты, переквалифицированные в дивиденды, рассматриваются в качестве выплаченных в адрес организации, в отношении которой существует контролируемая задолженность (в рассматриваемом случае – в адрес общей материнской компании заемщика и займодавца);
- Поскольку налоговым органом установлено, что в качестве материнской компании Общества и его иностранных заимодавцев выступает иностранная организация – резидент о. Гернси, на который не распространяются действующие российские международные договоры по вопросам налогообложения, в отношении переквалифицированных процентов необходимо применять ставку налога на дивиденды, установленную российским законодательством о налогах и сборах (подп. 3 п. 3. ст.284 НК РФ), а именно 15%;
- При наличии факта выплаты процентов по контролируемой задолженности необходимо сопоставить период выплаты с периодом начисления данных процентов. В тех случаях, когда выплаченные проценты относятся не к проверяемому периоду, также подлежат установлению обстоятельства наличия в этих периодах контролируемой задолженности. В случае наличия в данных периодах контролируемой задолженности выплаченные в проверяемом периоде проценты приравниваются к дивидендам с учетом размера сверхпредельных процентов того периода, за который они начислены.
Специалисты налоговой практики Dentons имеют богатый опыт консультирования налогоплательщиков по вопросам, связанным с применением российских правил «недостаточной капитализации» и льгот, установленных международными договорами по вопросам налогообложения, сопровождения налоговых проверок, а также защиты интересов налогоплательщиков в судах по эпизодам, связанным с применением указанных правил и льгот, и будут рады оказать вам всестороннюю поддержку по данным вопросам.
Работа юриста полна разнообразной рутины. Например, поиск нужной судебной практики при подготовке к делу — чем не рутина? К счастью, современные инструменты могут сделать этот процесс проще и интереснее.
Миссия: найти нужное дело
Чтобы написать убедительный иск или жалобу, юристу нужно подкрепить ее ссылками на судебную практику по схожим делам. И желательно, чтобы позиция суда по этим делам была выгодной юристу и его доверителю.
Но российские суды, согласно данным Судебного департамента, ежегодно рассматривают больше 30 млн дел — и ни один юрист ни за что не сможет ориентироваться в таком массиве данных без помощи технологий.
Как было раньше?
Раньше, чтобы уследить за практикой и не пропустить нужное решение, нужно было постоянно мониторить профильные новостные порталы, например, «Право.ru», «Закон.ru» и другие. Но у такого подхода есть существенные минусы. Во-первых, в силу своих особенностей ни традиционные СМИ, ни блоги не могут осветить все важные для практики решения, которые принимают суды. Авторы пишут только о самых важных и резонансных решениях по делам, которые, с высокой вероятностью, не будут похожи на те, с которыми приходится работать большинству юристов.
Некоторые юристы читают так называемые дайджесты — огромные подборки практики по какой-то конкретной тематике. Такой способ в общем полезен, потому что позволяет всегда «быть в курсе», но в качестве способа для подготовки к конкретному делу все же непригоден — слишком неудобно искать «то самое» дело.
Как можно сейчас
И тут на помощь приходят системы, специально разработанные для поиска по судебным актам.
Нужна свежая практика из Арбитражного суда города Москвы по делам о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности? Никаких проблем: просто выбираем нужные параметры поиска, жмем кнопку «Найти» и получаем желаемое.
Результаты поиска по запросу в информационной системе Caselook
Все действительно настолько просто — но рассмотрим процесс подробнее.
В одной лишь системе Caselook количество опубликованных судебных актов превышает 60 миллионов, и это число растет с каждым днем. Плавать в этом «океане практики» помогают специальные фильтры.
С помощью них можно эффективно сузить выборку до тех дел, которые будут полезны именно для вашего судебного процесса.
Полный список фильтров в Caselook
Так, разработчики предусмотрели фильтры, которые позволяют осуществлять поиск по тексту решения, по принявшему его судье, категории спора, исходу дела, участникам, по нормам права. Эти и некоторые другие фильтры помогут за несколько минут найти нужное дело.
Ищем дело на конкретном примере
Итак, мы ищем дела о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, которые рассмотрел Арбитражный суд Москвы за последний год. Немного усложним задачу и выберем только те дела, в которых управляющим отказали в удовлетворении заявления.
Для этого нам пригодится несколько фильтров из предложенных ниже.
1. Фильтр «Суд”
В базе знаний сервиса есть буквально каждый российский суд (есть даже судебные участки мировых судей!). Просто начните набирать название суда в строке — и система сама предложит подходящие варианты. Прямо как в «гугле”. Пишем «АСГМ” и система предлагает искомый суд.
2. Фильтр «Дата принятия”
Тут можно выбрать, за какой период системе искать решения. Доступны как предложенные варианты (год, два, пять, за все время), так и конкретные даты и произвольные диапазоны дат. Мы выберем решения за последний год.
3. Фильтр «Текст”
Основной инструмент для поиска в Caselook — помогает найти конкретные слова в тексте судебного акта. Мы будем искать сразу по двум «текстам” — «субсидиарная ответственность” и «КДЛ” (сам АСГМ использует эту аббревиатуру, когда говорит о контролирующих должника лицах). Этот инструмент также позволяет уточнить область поиска, что поможет дополнительно отфильтровать ненужные результаты.
Настройки поиска по тексту судебного акта в Caselook
4. Фильтр «Исход рассмотрения”
Тут предложено пять вариантов исхода дела, нужный нам — «отказано в удовлетворении”.
Карточка дела в Caselook
Поиск всего по четырем фильтрам позволил отсеять всю ненужную нам практику найти одно определение АСГМ. Внутри — полная информация о судебном акте и полный его текст. Искомый текст («КДЛ” и «субсидиарная ответственность”) для удобства будет выделен желтым фоном.
Обзорный поиск
Поиск конкретного дела — это хорошо, но иногда юристу может понадобиться и статистика рассмотрения отдельной категории дел. Например, для оценки своих шансов на успех при подаче иска.
Изменим вводные. Допустим, нам нужно посмотреть, как суды разрешают споры о ненадлежащем исполнении договоров энергоснабжения, истцом в которых выступает одна из крупнейших электросетевых компаний — столичная ПАО «МОЭСК”.
Для этого воспользуемся тремя новыми фильтрами.
1. Фильтр «Категория спора”
Доступный только для экономических споров и банкротных дел фильтр, который позволяет выбрать, решения по каким делам нужно искать системе. Мы выберем «Споры о неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательств по договорам энергоснабжения”, но система знает о каждой категории споров, подсудных арбитражным судам.
2. Фильтр «Участник”
Позволяет найти дела с участием конкретной организации или учреждения. Искать можно не только по названию организации, но и по ее реквизитам — например, по ИНН. Вбиваем в поиск «МОЭСК”, и система сама предлагает все компании, которые содержат в названии это или похожее буквенное сочетание (оказалось, что таких немало). Также здесь выбираем тип участия искомой организации — «истец или кредитор”.
3. Фильтр «Тип документа”
Поскольку для анализа практики по таким делам нам не понадобятся, например, определения о взыскании судебных расходов, то искать будем только по решениям.
Пример настроек поиска в Caselook
По заданным параметрам система отфильтровала для нас 133 решения. Теперь можно проанализировать их. Конечно, не вручную. Система все сделает за нас и на отдельной странице покажет, с какой вероятностью суды удовлетворяют требования «МОЭСК”, как эта вероятность меняется со временем и многое, многое другое. Все это — в наглядных диаграммах, графиках и таблицах.
Статистика по судебным делам в Caselook
И это только самые простые примеры того, как легко искать и систематизировать в своих целях судебную практику в 2020 году. Найти можно действительно все: от тенденции удовлетворения требований вашим судьей в аналогичных спорах до статистики отказов по конкретной статье. По сути, возможности поиска ограничиваются только тем, насколько правильно юрист составит запрос.
Новый подход к поиску дел сэкономит юристу много времени, которое он тратит на чтение дайджестов в справочно-правовых системах или на поиск нужных решений в «гугле». Рассказывать о том, насколько это важный ресурс, время, мы не будем.
